Ответ насчет танца и наркотиков

Вопрос.

«Пишет Вам поклонница Ольги Арефьевой и вашего потрясающего театра.
Вопрос (чур, не обижаться!) странный и эксцентричный, как и Ваше творчество:
Скажите честно, вы экспериментировали с ДХМ или другими психоактивными в-вами, прежде чем Вам пришло в голову ТАКОЕ?!
Просто помню наш с друзьями опыт в этом плане (тоже творческая братия, с Черноморского Побережья) — двигались мы абсолютно так же! То же относится и к цветовому восприятию, и к манере общения (пока не отпустит)»

Та же девушка пишет в дискуссии в контакте:

«Ну это было всего лишь предположение… Я знаю, что в интервью О.А. это отрицает. Но вы видели её театр?! Видела людей, которые обдолбавшись, так же передвигались…
Однажды, интереса ради, написала песню под впечатлением от психоактивной медитации. Получилась забавная песня — череда странных образов и метафор… А у Арефьевой в последнем альбоме все песни такие…
Мне просто не верится, что она писала это под вдохновением…»

Ответ.

Начну издалека: однажды мой знакомый, интеллигентный и высокоразвитый человек, пил водку в очень хорошей компании. Подобрались выдающиеся собеседники, водка сделала свое дело — и такое у них получилось общение, ну просто феерия. Они блистали один перед другим мудростью, брызгали и остроумием, выдавали удивительные сравнения и гениальные мысли, летали в недосягаемых высотах духа и наслаждались как обществом друг друга, так и каждый своей личной великолепностью. Вечер был настолько эпохальный, что мой друг – телевизионщик по профессии – срочно поставил камеру, чтобы заснять для истории этот выдающийся момент. И заодно потом послушать умные речи еще раз, может даже расшифровать их в статью или книгу под скромным названием «Мои беседы с…»
Когда ж на следующий день он, предвкушая интеллектуальное и эстетическое наслаждение, включил на просмотр эту запись, то чуть не умер со стыда.
Расфуфыренные павианы! Самодовольные ослы! Пьяные, развинченные идиоты, уверенные в своей неотразимости! Это было ужасно, и его собеседники впоследствии тоже крайне устыдились. Но они были умными людьми – и извлекли некий урок из события. Запись была похоронена в архиве, но не уничтожена — в назидание себе на будущее.
Итак, это к вопросу от том, что якобы можно, приняв некое вещество, прыгнуть выше головы. Выглядеть и разговаривать умнее, чем ты есть, станцевать «точно» как Адасинский, выдавать, правда, не успевая записывать, длинные стихи не хуже Шекспира, рисовать не хуже Кандинского и т.д.
Есть история о человеке, который под ЛСД получил великое откровение и – о счастье! записал его на листок. Оказалось…
«Банан велик, но кожура все равно больше!»

Лопоухий пацан из Литвы
Прыгал выше своей головы
Он ушами махал,
Землю пяткой пихал,
Покурив перед этим, увы.

Я не знаю, что такое ДХМ. Я не рассуждаю, хорошо мы или плохо танцуем. Не знаю, как именно «абсолютно так же» ребята «двигались и общались» — мы-то используем множество разных стилей движения, о каком именно речь? А уж как общаемся – знают лишь те, кто участвовал в общении.
Но интересна сама постановка вопроса: можно ли принять волшебную таблетку и начать уметь нечто, чего не мог раньше, и чему не учился?
Что такое импровизация, как она строится и развивается, откуда вообще берется, – и можно ли в ее процессе изобрести то, чего раньше не умел?
Увы, практика показывает, что в танце из человека «вываливается» лишь то, что у него есть в запасе, и не более. Так же, как решать математические задачи нельзя научиться, выпив или выкурив что-то, так и танцевать ни с того ни с сего по-новому не станешь. Тело, танцуя, всегда будет лишь комбинировать то, что у него имеется в активе. Прорыв возможен только когда он назрел – например, накопилась критическая масса телесной информации, и она, усваиваясь, переводит движение человека в более высокое качество. Тогда упражнения и выученные движения перестают быть искусственными, а вливаются в структуру тела как органические умения.
Конечно, информация и просто накапливается в течение жизни – от факта того, что человек открывает двери, садится на сидения разной высоты, пригибается под ветки и тянется на высокие полки. Но это путь очень медленный, и вряд ли даст внезапные фантастические результаты.

Вот пример из книги «Хохот шамана».
За зиму автор много раз ходил к другу-шаману по опасным береговым кромкам высокого льда, балансировал на острых краях, ежеминутно рискуя сорваться, перелазил через ямы и трещины, взбирался на уступы. А потом, приехав домой, обнаружил, что стал гораздо лучше играть в футбол!
Если говорить о танце, то ситуация такова: есть люди изначально способные, и есть находящиеся лишь в начале знакомства со своим телом как инструментом. У первых движения усваиваются и придумываются легче и быстрее, из них потенциально и вырастают выдающиеся танцовщики.
Но это не значит, что остальным не надо заниматься телом.
Движение – важная часть нашего земного существования и совершенствования. То, что в нашем обществе больше придают значения умению считать деньги и следить за биржевыми курсами, для природы человека не имеет никакого значения. Мы должны давать интересную информацию и разнообразную нагрузку телу, иначе оно отплатит болезнями, фрустрацией и потерей смысла жизни. Зато оно крайне благодарно когда им занимаются, когда его обучают, когда ему дают интересные задачки и передают умения, накопленные предыдущими поколениями.
Танец, спорт, боевые искусства, цирковые и экстремальные умения, просто повседневная грация – все прогрессирует с огромной скоростью прямо на наших глазах. Вспомните балет и фигурное катание начала прошлого века. Тогда это был передовой край танца. Сейчас съемка выглядит смешно и курьезно, но это бесценный материал для понимания того, с какой скоростью мы движемся как общество.
Но у каждого еще есть своя индивидуальная скорость. И прежде чем смеяться над черно-белыми киносъемками тетенек в турнюрах и дяденек в пальто, попробуйте встать на коньки в первый раз. Все не так просто. Тело, данное нам при рождении, – это высокоорганизованный, совершенный в своем роде инструмент, которым мы первое время пользуемся неумело.
Мы унаследовали главнейшие инстинкты движения, дыхания, еды, равновесия. Кто-то сразу, с рождения, владеет более богатой информационной структурой, и уже на уровне жестов проявляет легкость и совершенство линий, недоступные окружающим. Возможно – поработал раньше (разговор для тех, кто принимает возможность этого «раньше»), и теперь проявляет особый интерес к продолжению этой работы. А кто-то остается на уровне ежедневной необходимости. Ходить научился – и достаточно.
Должны ли мы в осознании и владении телом стремиться подниматься до высот, которые подвластны силам, создававшим наш физический организм? – этот вопрос каждый решает самостоятельно. Я выбираю, конечно, воспользоваться возможностями жизни в теле и развиваться.
Тело для нас – инструмент, которым мы можем как пользоваться для обыденных целей, так и познавать основы устройства мира, притом, на довольно высоком уровне! Двигаясь, мы занимаемся практическим изучением физических принципов, законов. Учимся управлять весом, скоростью, инерцией, рычагами, балансами.
Одновременно мы творчески изучаем возможности формы – разнообразие отдельных элементов, искусство составления сочетаний, нахождения верных пропорций, уместных масштабов.
Учимся чувствовать — когда нужен смелый порыв, когда тонкие переливы, наблюдаем, как меняется динамический диапазон, как усложняется техника. Спрашиваем себя — когда нужно эту самую технику привлечь, а когда отбросить?
Тут же — исследование простых бытовых движений. Прослеживание связей с образами и эмоциями: почему тот танец – «грустный», а тот «веселый», тот – «духовный», а тот – «животный». И выход в совсем уж тонкие сферы, в которых не соскучишься, подбирая термины для описания. И дальше – неминуемое попадание за границу того, что можно выразить словами.
Появляется желание и задуматься об искусстве вообще – исследовать принципы, по которым образуется или не образуется красота, внутренние законы, по которым живут разные стили, что именно их отличает, и какие общие принципы роднят. Начинают интересовать вопросы соединения разных видов искусства, и даже интересовать, как и зачем живет произведение, для чего оно нужно человеческому духу? Это игрушка или что-то важное? Или упражнение в школе? Или послание высших миров?

«А если это так, то что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?»
Н.Заболоцкий

Еще — непростой вопрос – как движение тела взаимодействует с человеческим вниманием, направленным извне – вниманием зрителя. И с вниманием партнера. И как танец действует на самого танцующего, что он переживает изнутри, и как это влияет на его внешнее выражение?
И всегда актуально изучение мирового человеческого опыта движения, в котором далеко не все измеряется критериями больше-меньше, дороже-дешевле, сильнее-слабее. И даже с «нравится — не нравится» все непросто. Оценку танцу может вынести лишь сознание, притом, в соответствии со своей личной развитостью. Так же, в целом в искусстве: произведение существует во взаимодействии с воспринимающим сознанием, и решающе важно, насколько и что оно готово воспринимать.
В танце нет рекордов, как в спорте. В танце есть бесконечная «езда в незнаемое». И почему один – великий танцор, а другой лишь посредственный, хотя у второго шпагат шире и бицепс больше? Ответ на этот вопрос не мерится никакими простыми линейками. Телесная умность – это качество, отличное от ума и рассудка. Его нельзя заполучить, проделывая некие мыслительные операции в голове, а можно только – занимаясь движением на практике.

Итак, ничто не берется из ничего. В развитии тела есть логика и смысл. И вступивший на этот благодарный путь, с одной стороны, испытывает огромный интерес познания, приток увлекательнейшей и часто трудной информации. А с другой – обнаруживает, какой он маленький по сравнению с бесконечной перспективой пути. Какое огромное количество возможностей его поджидает — а ведь каждая требует длительной самоотдачи. Остается только выбирать – какую из тропок ты предпочтешь (временно отбросив другие, не менее манящие), как смиренно, и при этом упорно и бескомпромиссно будешь делать шаг за шагом. Кто-то пойдет широким фронтом – будет собирать максимум информации, но поверхностно, кто-то сконцентрируется на одной теме и уйдет в глубь ее нюансов, достигая в узкой области непревзойденных результатов. Кто-то вообще не будет гнаться за результатом, а просто будет с интересом играть всем, что встречает в мире. И тоже получит что-то полезное для развития.
«Движенцы» — вечные ученики, даже когда они давно учителя. Всегда впереди стоит куда больше, чем позади, всегда приходится справляться с некоторой оторопью перед величием бесконечного. Всегда будет то, чего ты не можешь, и оно зовет учиться дальше. И даже когда кто-то выходит на край уже исследованного людьми – перед ним встает еще более манящая перспектива стать первопроходцем, понять и исследовать то, что до него еще не проходили.
В каком-то смысле танцор – всегда первопроходец, потому что он имеет дело со своим уникальным организмом и психикой. У него любое движение всегда будет получаться немного по-своему. Образы и конфигурации, возникающие в танце, их наполнение, их каждый раз новое проживание – в какой-то степени неповторимы и индивидуальны. И можно идти по пути стирания этой уникальности, подлаживаясь под известные образцы (например, чтобы синхронно с толпой народа танцевать в большой труппе), а можно – напротив, наблюдать, осознавать и культивировать свои личные находки, мелкие особенности, интересные штрихи. Так выявляется почерк, и это более тонкая работа, чем унифицированное обучение.
Но и простым обучением танцор никогда не пренебрегает — чужие находки, готовая информация могут и должны быть материалом для собственного осмысления и развития. Главное, делать это не копируя, а создавая каждый раз живой рисунок танца заново, даже если последовательность движений давно известна наперед.

И вот почему я завелась подробно отвечать на это письмо.

Это не только невежественное, но и опасное заблуждение – считать, что можно дешево купить ключ от рая. И радостно пытаться в подобном кого-то уличить. Мол, мы удолбались и танцевали «точно» так же, как некто. Во-первых смотрите пример из начала статьи. Опьяненное сознание подкидывает эйфорическую картинку, но в реальности это могут быть просто дискотечные, или пьяные, или бытовые движения – ну с измененной скоростью, например.
Если человек испытывает интерес и способен к движению – ему не нужны никакие наркотические средства чтобы получить доступ к своей силе и своим возможностям. Нужен нормальный процесс знакомства с собой, каков ты есть на данном этапе, обнаружение в себе конкретного интереса к той или иной области движения, а дальше — логичное развитие, ежедневное творчество и будничный труд. То же с музыкой, живописью и другими видами искусства.
Вы возразите – а ведь есть же творческие личности – наркоманы, алкоголики? Я отвечу вам: отделяйте мух от котлет! Человек талантливый и даже гениальный – талантлив и гениален сам по себе, по совокупности обстоятельств, о которых мы просто обычно не знаем, так как они находятся за пределами ежедневной видимости. Любое умение, способность, возможность – это всегда информационная структура, которая должна была образоваться при помощи реальной работы. Она не вывалится вдруг и ниоткуда. Мы верим в чудеса, но не до такой степени! Чудом может казаться то, механизмов чего мы не знаем.
А появление готовой информации без ее созидания – просто нелогично. Разумеется, где-то, когда-то, кем-то была проделана работа развития, доведшая структуру до этого высокого уровня.
В дар или заработанно получен таким-то человеком сгусток информации, делающий его талантом – мы не знаем. Как не знаем, как именно создавалось наше тело, в которое вложено столько инженерных изобретений и явно сверхчеловеческой мудрости. Это тайна, которая ежесекундно с нами, но с ее присутствием мы свыклись, как и вообще с тайной мира, рождения и смерти, да что там – каждого предмета, существа и явления. Что мы можем сказать о камне? О любой вещи и материи? Да ничего! Мы повесили ярлычок на тайну и делаем вид, что нам что-то понятно! Точно так же мы просто пользуемся своим чудесным и удивительным телом, и часто для идиотских целей — например, драться, опьяняться, совершать плохие поступки. Но тело смиренно нас слушается.
Так же и с талантливым человеком – да, он может создавать произведения в наркотическом состоянии, и результаты могут даже быть талантливы. Но это произойдет по причине его выдающихся способностей, а вовсе не благодаря какому-то веществу. Уж, скорее, вопреки!
А когда человек стоит лишь в начале развития – то принимая опьяняющие средства не только там и останется, но еще и ниже упадет.
Вспоминаем принцип, выведенный из наблюдения за импровизацией: человек наружу выдает только то, что в нем есть! Так же и вся жизнь и все умения. Проживет ее человек осознанно, с пользой для своей внутренней развивающейся сущности, или будет разбрасываться и самоуничтожаться – это уже его выбор.
Я за то, чтобы процесс происходил без самообмана. То есть, за то, чтобы исследование того, что интересно, происходило в трезвом и сознательном состоянии – будь это премудрости движения или глубины психики.

2 декабря 2011
Из ЖЖ Ольги Арефьевой