Евгения Малиновская. Cтихи

Вот такое письмо получила:
«Оленька! ежели вам нравятся стихи Нины Искренко и Веры Павловой то, может, стоит ознакомиться вот с энтим
лучше читайте с последних! впрочем, Господь с вами, читайте как хотите, а не хотите — не читайте вовсе.
Но разве можно человеку в 16 лет ТАКОЕ писать?!
Мне, как бесчинствующему эстету, сие по душе пришлось.
может, и вам будет небесполезно.
пока!»
Аня

Почитала — правда здорово. Выбрала на свой вкус несколько стихотворений, остальное — на сайте, советую распечатать сначала.

Ольга Арефьева

Ритмично бью себя канарейкой по голове.
она визжит какую-то классическую мелодию,
а я бью себя ею по морде…

И катись оно карманным глобусом к чертовой матери!

Не отдавайте себя в руки зажженного колокола.
Вытанцовывайте апрельские тезисы,
каждый — в новом платье.
Берегите себя, как умеете:
укрывайте в окопах волосы-веточки,
сердце сложите в коробочку и завяжите ленточкой.
что еще ценного есть?
Да ни чертежа, ни схемы, ни диаграммы.
у старых дам еще есть губы,
но они быстро изнашиваются.
И планета пуста,
как ладошка заклейменного обманщика:
линия жизни стерта,
ни колечка нет, ни ногтя сломанного.
Улыбайтесь, господа,
невидимыми улыбками.

по спине ходит плеть
это слово ударяет в гонг
это мертвецы —
мои бывшие любовники —
бдят.
барабанная дробь

я могу прокормиться медью
она лежит у моих ног
и пытается заглянуть под подол

небо красное
кто его кровью залил, спрашивается?
— да там один мог
— кто?
— известно кто
бог

абрикос в цвету

Продираясь сквозь тучи гречневой крупы,
Заедая эклерами с кремом,
Откупоривая герметичные бутылки с небом,
Переписывая символы на чистый лист,
Затягивали друг друга в спираль бесконечности,
Плыли по стремительному течению,
Но не шли with the flow,
Откалывали ломом камни от
сердец
И дарили друг другу,
Приглашали на happy birthday,
Мол, не вы, так не будет happy,
В подарок обещали граненые осколки
сердец,
Просили подарок в остро-белой упаковке,
Продавали себя друг другу.
Не пошло.
За слово. За одно «понимаю» и два «все возможно».
Звезды не загорались, но днем их не ждут, ждут домой и ночью.
Голубой ветер гнал сосны
По флажкам в правильном направлении.
Мы за ним. Мы, наивные, верили
Голубоглазому блондину ветру.
Белое лето плыло, как цветущий абрикос
По слезам, кот наплакал.
Зима спрятала голову в гречневую крупу
И забыла на время морозить,
Растаяла,
Сплелась с абрикосовым белым летом
В прочный любовный узел.

недо
<…>5. а девушки

в каждой седьмой живет святая девственница
в каждой второй — святая порочная гусеница
в каждой второй — дохнет и силится выбраться бабочка
с каждой святой третьей учебник советует не связываться

сын матери:
хватит делать дела
сходила бы лучше в театр
в нашем тюзе отличный буфет
купила бы лёньке конфет
да буфетчице люсе передала привет

мать:
да я в свое время актрисой была
пока тебя не родила
так что в гробу я видела ваш театр
да и не только там

говорили
а лыбедь пряталась по углам
красная рыба пряталась по углам
несыгранная каренина пряталась по углам

мама стояла с мочалкой в руках
с тарелкой в руках
а дальше молчала

он музыкант
он играет на треугольнике
в хоре стоит в третьем ряду
в свободное время пишет песни
тратит папину пенсию
на ерунду

пытается не быть застенчивым
пытается быть трагичным
пытается не быть сытым

за победы считает неудачи

у него все хорошо получается
а папа
кутается в мамину шаль
и плачет

пепелвдым

белым снегом по свету размазывает
меня держи крепче никому не показывай
заберут ищи свищи вскрикивай
найди по косточке выкопай
‘выходи входи всходы свежие
поливай люби пересаживай
на почву новую никому не показывай

я так люблю эту песню заунывную
трель соловьиную
на пленку магнитную
выслушаю выпишу вылечу
корнями в глубь самую
врастаю воду впитываю

выбирай из двух пепел сигару дымную
руби на части грей избу старинную
тепло не трать в кулачки вдыхай уйду
не найдешь кричи свищи не найду

и я бегу по липам
стволами ступни прокалываю
и сердце тикает
тиктиктик тикает
ам чувства проглатывает
в дамки вниз головою
бам елизавета на сладкое
дедушка бог с тобою
это не за вами
но ам

дэйдрим

журила десятками, сотнями приукрашивала
бежала следом, разрешения не спрашивала
а за обедом, курица в винном соусе
раздавала пощечины и закусывала хлебом
молила богом, оплачивала биллы
стреляла глазами, порочно-невинными
получала сдачу — клубком по лестнице
черт знает, какая, печально: неизвестная
строила планы на воскресный утренник
туман, мол, май, мол, приземлилась — свыкнусь
тратила пестрые на песочные домики
клеила мастерски аппликации крыши-холмики
тайни тим, утонченно крошечный
летнее время — спала до одиннадцати
красила маслом, пастелью захлебывалась
черной гуашью запястья располосаны
фортепьяно настроила, вырвала клавиши
бегом по струнам и вальсом дальше
грубо впечатывала, но не врастала
взглядом-ядом морщилась и вздыхала
три на двадцать делила картинно
странно помаргивала — нервничала сильно
а летним вечером расстраивала папу:
не смотрела в глаза и рвала кошке лапы
а в ноль пятнадцать падала и умирала
завтра поскальзывалась и оживала

чудная baby

пьяна от-чая-н-но не замечаю
дели на правду все мною выстраданное
из 24 даденных один час выгадай
купи мне горошковое растревоженное платье

евгеника — русская девица с вывертами
кому какое а мне песочное
как игра — мороженое с кофеином
оч но, зубами в снег но чью

«килограмм лимонада и жвачку, пожалуйста»
помню в сандалиях играла в наркотики
кукле марине уши прокалывала
силилась выучить ротик моде

не умею курить о воск пальцы ломаю
горизонт слишком правильный — небо в полоску
из сазана связаны карповые варежки
алюминиевые деньги под пяткой в подошве

кудрями красными на угольном юге
палкой дверь колядуйте девушки
азбукойведи со зла распоясалась
волосы в гравий от страха обрезала

-pour toi-

Ваша радость для меня, как молельный горшочек:
Складываешь в него просьбу просьбу на хрустящей столовой бумаге
и ловишь ловишь ловишь, и срам тебе, когда не поймаешь.
Я, знаешь, двенадцать раз выходила замуж.
в той жизни, в той и в той (их еще две осталось).
Каждый сочельник теряю сознанье и память:
выхожу на central-ную площадь, изнасилованное красное знамя
в руках тарелка уютных вафель и полосатая скатерть
рисовать отрезанное вангоговское ухо и зашивать рану.
А я помню наскальные надписи в твоей квартире,
перепачканной вдоль и по краю желтой малярной кистью,
деловито распахнутой на черенки и банки.
Соль пересыпь на красочных див со своей картины.
Сын мой врасти в мамочку, усни свой комплекс эдипов.
А я растворила мельницу на ветер и десять литров,
такая манька-чудесница суперадью из сливок.
Да купишь ты себе беженку главное будь красивым.
а я, марима светлая, дура из Палестины,
буду вязать ошейники, выплясывать балеринам
пачки пуант и бантиков бус и аквамаринов.
Стерты границы и валики мазью замазаны спины.
Спи, мой гранитный, hide from me
/лукин -for you- из киллин ми/

недетское волшебство

и отрешиться стоит
боже
отмашка и вперед
и не кидай меня
обратно
согни как
ложку
взглядом
переплавь в клубок
алюминиевых нитей
вологодских кружев
треск
об лед
и думается мне, что зевс
мертв
а молнии в небо
кидает моя мама
вот такое кино
такие, милая комната,
листья клена

мне ночка показалась длинной
я все терплю его стенанья
божественное озаренье лебедиво
то томик хлебникова в сумке
всевышний растворился всуе
хотелось выпарить его обратно