Передача «Антропология» на телеканале Телеэкспо. 5 марта 1998 г.
Треклист:
1. Дуб зелёный
2. Жемчужина
3. Сделай меня тенью
4. Нет у тебя души
5. Аллилуия
6. В тени смоковниц
7. Рада бы в рай
8. Голубочек
Ведущий и автор программы — Дмитрий Дибров
В студии: Ольга Арефьева и Людмила Кикина
Дибров: — Здравствуйте! Меня просто распирает от счастья назвать номер пейджера 232-0000, далее говорить «для Диброва», а то, что дальше происходит, вы знаете. Итак. Вот всё-таки я не успокоюсь, пока последний-последний из наших с вами антропологов-зрителей не убедится в том, что будущее отечественной музыки принадлежит Ольге Арефьевой! У нас Оля Арефьева сегодня, как и всегда. Здравствуйте!
Ольга: — Здравствуйте!
Дибров: — Но здесь ещё одна очаровательная дама — Мила Кикина. Надо сказать, что в 90-м году Мила участвовала в первом акустическом «Ковчеге»?
Ольга: — «Ковчег» был просто. Сейчас и раньше был «Ковчег». А между тем было всё остальное.
Дибров: — Вот, а потом семь лет Мила и Оля не пели вместе. И вот сегодня вы будете, я надеюсь, такими же, как я, счастливыми свидетелями возобновления работы этого божественного дуэта. Итак, у нас Оля и Мила.
[Исполняется песня «Дуб зелёный»]
Дибров: — Ну, вы даёте! Это ведь вы с Милой работали, и теперь возобновили… не только потому, что голоса по характеру совпадают так, как вам нужно. Наверное, ещё же что-то в вашем дуэте рождается?
Ольга: — Надо сказать, что у меня всегда была очень большая тяга к женским голосам и особый интерес к двухголосью. И все годы своей жизни я всегда пыталась это делать, но вот не при Миле будет сказано, всё-таки она моя лучшая партнёрша за все эти годы. Мы с ней чуть-чуть буквально попели, времена были тяжёлые, бедные, всё это развалилось благополучно, но я всегда помнила о том, как это было.
Дибров: — По какому-нибудь ещё критерию, кроме чисто музыкального соответствия вкусов?
Ольга: — Критерий… Ну, можно его выдумывать, но вот бывает так, что когда любишь, не объясняешь почему. И есть в Миле что-то такое, что меня ужасно… поднимает.
Мила: — И радует.
Ольга: — И радует.
Дибров: — Тяга ваша к женским голосам, Оля, довела вас до того, что с завтрашнего дня вы целый фестиваль женских голосов придумали. Давайте об этом сразу оповестим.
Ольга: — Ну да. Вообще говоря, это уже не в первый раз. Уже два таких фестиваля мы провели в Москве. Каждый раз на восьмое марта. И в этот раз тоже приурочен к восьмому марта. Фестиваль «Поющая Я». Он пройдёт в ЦДХ 7-го марта, и концерт этот мы начнём на два часа раньше, потому что участников очень много. Примерно половина из них довольно известна, другая — нет. И посмотреть просто стоит. Вот для этого и делается, в основном.
Дибров: — Ну, а кто, собственно? Вы, вот, Умка. А кто? Мила, естественно.
Ольга: — Кстати, Мила — неизвестно. В плане того, что приглашались люди, которые пишут свои песни, у которых есть свои группы, у которых есть свой… не то что репертуар, — свой мирок. Мила пока вот пела только…
Мила: — Я в комплекте участвую.
Ольга: — Может быть, вместе.
Дибров: — Ну а кто, собственно, ещё? Больше ж некого назвать-то среди…
Ольга: — Приходите, узнаете. Двенадцать участниц. Это как, впечатляет? Ну вот, может быть больше.
Дибров: — Ну, прошу, прошу вас!
Ольга: — Песенка на стихи кубинского поэта Хулиана дель Касаля «Жемчужина».
[Исполняется песня «Жемчужина»]
Дибров: — (читает пейджер)»Товарищ Дибров, что же вы не можете помочь таким очаровательным девушкам крутиться на волнах радио и ТВ днём и вечером для доступного зрителя. Найдите же им спонсора! Вот что нужно слушать!!»
Ольга: — Девушки, собственно говоря, встретились недавно. Вы видите нас едва ли не первыми.
Мила: — Почему едва ли? Практически первыми.
Ольга: — Первыми, фактически.
Дибров: — Вот мы какие с вами, дорогие друзья. Хоть и ночью, но премьерные.
Ольга: — Просто было некогда товарищу Диброву…
Дибров: — …находить спонсора. Мне кажется, что Арефьева — это такая глыба, что как-то там не до спонсора, ей-богу. Всё как-то, по-моему, само собой.
(читая пейджер) «С наступающим вас восьмым Марта, женщины!» — поздравляет вас пейджер.
Ольга: — Спасибо. И всех хотим также поздравить, в том числе нашим фестивалем.
Дибров: — Оль, а вот говорят, что: «Потрясающие женщины. Я восхищён. Пётр». Ну, Пётр, у тебя отличный вкус. А вот смотрите: «Говорят, что 8-е Марта — это праздник Иродиады».
Мила: — Чего?
Ольга: — Не знаю.
Дибров: — (читая пейджер) «Ваш фестиваль приурочен к этому празднику, как он будет гармонировать с Великим Постом?»
Ольга: — Вы правы. Я, честно говоря, очень раскаиваюсь, что мы попали так праздником на пост. Вообще говоря, я просто немножко не рассчитала. Мне казалось, что он ещё не начнется. Концерты ведь все назначаются за много месяцев. Тут произошла некая ошибочка. Ну, постараемся всё делать с постным выражение лица (улыбается). Ну, а так на самом деле — пост не соблюдаем. Это не петь, не ходить никуда. Пост — это не только воздержание от мясного.
Дибров: — (читая пейджер) «Вы очень красивы, хорошо поёте, хорошо играете на гитаре. Подпись: Милордов»
Ольга: — Ох, — Мила, Оля и Дибров. Хорошо!
Дибров: — Идём дальше. «Ох, если бы вся эстрада была такая».
Ольга: — Хорошо. Споём тогда. Споём тогда в честь этого. Песня на стихи Альфонсины Сторни и Хосе Гонсалес Корвальо.
[Исполняется песня «Сделай меня тенью»]
Дибров: — Значит, я специально не буду зачитывать похвал, поскольку ими сейчас пейджер наполнен. А я вот, с вашего позволения, вопросики некоторые оглашу. «Ольга, где же страсть? Наталья Медведева»
Ольга: — Наталья Медведева — страстная женщина. А я — нет.
Дибров: — Ну, давайте с Милой поговорим. Мила, вот эти семь лет вы же не потеряли даром. ГИТИС, вот Оля сказала, вы окончили. Вы — актриса, послушайте, вы — жена…
Мила: — В некотором смысле.
Дибров: — А вот музыка не отпускает.
Мила: — Ну, конечно, хочется как-то петь. Я очень рада, что меня Ольга пригласила. Мне это очень приятно.
Ольга: — Вытащила. Как репку.
Мила: — За уши.
Дибров: — А вы что, вы сопротивлялись?
Мила: — Я всегда сопротивляюсь. Она меня — что первый раз вытаскивала, что сейчас вытаскивает, то есть традиционно, я бы сказала.
Дибров: — А почему Ольга — такой двигатель в вашей жизни?
Мила: — Не то слово, не то слово. Вы знаете как мы с ней познакомились? Ко мне пришла вот девочка…
Ольга: — (смеясь) Девочка старше тебя, имей в виду.
Мила: — Вообще девочка. Я всех девочками называю. «Говорят, ты можешь подпеть? — Ну, в принципе могу. — А ещё и на скрипке подыграть? — Ты что, с ума сошла, я пять лет скрипку в руки не брала! — Да это ерунда, это всё нормально. Завтра в концертном зале «Россия» выступаем». Ну, выступили нормально.
Дибров: — Оля, ты курсор Господень.
Ольга: — Ну ладно, давайте про меня не будем.
Дибров: — Давайте, давайте. Вот, у Кати и у некоего Михаила наворачиваются слёзы на глаза, когда они слушают ваши песни. Михаил, если бы у него была кассета, он всё время бы только её и слушал. Надо сказать, что в это же самое время позвонил человек из студии «Союз». Если есть желание выпустить магнитный альбом вот таким дуэтом, они готовы хоть завтра с вами контактировать. Посмотрите, как сейчас Арефьева отнесётся к шоу-бизнесу. Ну так что?
Ольга: — Да ну, свобода дороже. Теоретически, можно, конечно, поговорить. Но я не спешу в родимые объятия шоу-бизнеса.
Дибров: — (зрителям) Вам всё понятно? Я надеюсь, вам всё понятно? Вот об этом некоем интересном свойстве я говорил с «Rise Lis’s».
Ольга: — Нет, мы запишем… это не к вопросу. Мы запишем, действительно. Постараемся, по крайней мере.. Я знаю, как у нас это в шоу-бизнесе происходит — через пень-колоду. Будем делать всё это более мелкими масштабами. И сами.
Дибров: — Вот говорят: «Дибров, предлагаю переименовать «Антропологию» в «Арефьевологию».
Ольга: — Да, слишком зачастили.
Дибров: — Я с восторгом, это моё единственное желание; если вы мне назовёте ещё хоть одну такую же кандидатуру, так я бы… сколько раз выйду в эфир, сколько бы и приглашал. Что вы смеётесь, посмотрите на вещи трезво, это понятно, почему я это делаю. Алло, здравствуйте.
Телезритель: — У меня такой вопрос: как вы вообще пробились на фестиваль выступать и есть ли у вас продюсер?
Ольга: — Пробились на фестивале выступать… Так как я организатор, то мне трудно было туда пробиться из-за желающих! Я, кстати, забыла сказать другую важную вещь: в рамках этого фестиваля будет мой сольный концерт в этом же ЦДХ сакраментальном. Он будет завтра, 6-го числа, в нормальное время — в 19 часов. И вот там мы с Милой споём целый блок песен, а так я буду с группой «Ковчег», плюс специальные гости.
Дибров: — «Орландина» будет там?
Ольга: — Нет, всё, «Орландины», видимо, не будет больше.
Дибров: — Ну скажите пожалуйста! Почему хорошую песню не петь?
Ольга: — Она какая-то чёрная. Я каждый раз в ней сомневаюсь. Не по мне что-то.
На концерте специальный гость будет: Елена Фролова из театра Елены Камбуровой. И будет там ещё кое-кто интересный. Так что приходите на наш концерт. К тебе, кстати, Дима, это относится. А послезавтра — на фестиваль. Очень много интересного узнаете, особенно на фестивале.
Дибров: — У меня просто сейчас очень дорогой гость. Всего просто на два дня прилетел из Голландии. А я попробую этого чудесного гостя затащить.
Ольга: — Кстати, почему бы и нет.
Дибров: — Мы с ней только и делаем, что вас, Оля, и слушаем во время совместных поездок по Москве.
Ну, прошу вас, давайте перебьёмся музыкой.
Ольга: — А сейчас будет Альфонсина Сторни. Однажды я написала песню, написала к ней текст сама, а Миле сказала, что это — Альфонсина Сторни. Она послушала и сказала: «Дура твоя Альфонсина Сторни!» Я больше эту песню не стала петь. А вот это уже настоящая Альфонсина Сторни. Песня называется «Нет у тебя души».
[Исполняется песня «Нет у тебя души»]
Дибров: — Вот, а вы говорите. Но тут, конечно, много кандидатур сразу стали называться. Значит, сейчас: кандидатуры из «Арефьевологии» в «Кандидатурологию». Вот кандидатура: в частности, Инна Желанная. Кстати: «Они с Арефьевой никогда не задумывались о совместном проекте?»
Ольга: — Инна Желанная будет послезавтра на фестивале. Приходите.
Дибров: — Интересно, сама Инна Желанная тоже прислала мэссидж: «Оля, очень здорово увидеть тебя в новом жанре».
Ольга: — Очень приятно, что вот Медведева, Желанная — сёстры по цеху присылают мэссиджи. Это мне очень радостно слышать. А имидж новый — это хорошо забытый старый, потому что мы поём песни, которые в 90-м году были. И мы их пели. Мы просто с ними не пробились записать. Не хватило ни силёнок, ни уверенности в себе. Только годы труда без всяких папиков без всяких лифтов на небеса. Прошла путь пешком. И теперь эти песенки наконец-то я могу спеть, и наконец-то с Милой, могу выйти уже на более крупную сцену, хотя реально она не увеличивалась. Начиналась история с «России», помните, там с одного конца до другого можно проехать на мотоцикле. В ЦДХ маленькая сценочка, но зато придут зрители неслучайные. Придут уже те, кто придёт слушать нас.
Дибров: — А вот: «Любимая Олечка, когда мы сможем лицезреть ваш новый альбом?» Кстати, какой он?
Ольга: — Да, я плачу и рыдаю и ничего не могу сказать. Не знаю. У меня что-то пока не получается. С записью не везёт. Но мы трудимся над этим вопросом.
Дибров: — Алло, говорите, пожалуйста.
Телезритель: — У меня вот есть один такой мини-вопросик: откуда вдохновение на такую музыку на самом деле? Вот откуда это всё черпается?
Ольга: — Да, не могу даже сказать.
Телезритель: — Это, может, из личной жизни что-то связано или что-то потустороннее?
Дибров: — Потустороннее.
Телезритель: — Или, может быть, какие-то наркотические вещества?
Ольга: — Нет. Я, кстати, кое-что по голосу слышу. Голос мне кое о чем говорит. Некоторая интонация. Нет, я заявляю, что наркотических веществ я в жизни никогда не пробовала. Ни тяжёлых, ни лёгких. Личной жизни у меня никакой. Вернее, …она отсутствует. Вот этим песенкам — я сама удивляюсь. Я их написала 10 лет назад, и с тех пор ничего подобного не писала. Писала много чего другого. Не знаю, лучше или хуже. Теперь я их вытащила, и вдруг поняла, что это что-то. У меня сейчас очень приподнятое состояние, потому что я встретилась с Милой, потому что встретилась с этими песнями.
Дибров: — Давайте настроение не терять, и идти дальше по намеченному пути.
Ольга: — Песню, которую мы пели в зале «Россия»… Это был фестиваль нетрадиционной христианской музыки «Пробуждение». Это к вопросу о посте. Всё-таки мы, конечно, его нарушаем. Давайте докажем, что мы нарушители всё-таки кающиеся.
[Исполняется песня «Аллилуия»]
Дибров: — Что вы так друг на друга смотрите во время пения, что вы хотите увидеть в глазах друг у друга?
Ольга: — Соврать или правду ответить… Правда будет скучной. (все смеются)
Мила: — Очень приятно, кстати, что можно смотреть в глаза.
Ольга: — Да-да-да. Дибров (читает пейджер): «Оля, скажите пожалуйста, кто вам нравится из певцов?»
Ольга: — Из певцов? Я тут, кстати, записала Диброву кассету как раз под названием «Любимое неизвестное». Слова «певиц», «певцов» я не люблю, потому что ассоциации со словом «певец» — пустоголовое непонятное создание. Марионетка на верёвочках. Скорее мне интересны люди, которые пишут песни и их поют. Вот это уже личность. И это уже образ. Раскрою секрет, что именно записано на кассете, которую под названием «Любимое неизвестное» я подарила Диме Диброву в надежде, что все эти люди появятся в «Антропологии». Это Олди, Силя, Митя Кантор, группа «Хмели-Сунели». Её лидер — Евгений Чичерин, который научил нас песне «Папироска» (он упоминался здесь, в «Антропологии»). Кроме того, там записан Паша Моргунов с группой «Барышня и хулиган» и немножко группы «Грим».
Дибров: — Акимов с виолончелью…
Ольга: — Да. Хотя он и не певец, но уникальная личность, и то, как он поёт, неподражаемо.
Дибров: — Силя — роскошно, роскошно…
Ольга: — Кроме того, можно ещё многих назвать. Вот, например, мне нравится, как поёт Кинчев, как поёт Саша Васильев. Боюсь, что я кого-то не вспомнила и не назвала, но много что. Тот же, кстати, Градский иногда очень здорово поёт. А если выйти из этого круга… Так с ходу больше не приходит в голову.
Дибров: — Провокацию хотите или лучше благостное попеть?
Ольга: — Ну, петь мы будем всё по плану.
Дибров: — Да, не хотите, значит, провокацию?
Ольга: — Ну, не знаю. Что вы, какую провокацию…
Дибров: — (читает пейджер) «Около десяти лет назад Ольга снималась в документальном фильме обнажённой. Считает ли она этот вариант одним из способов достижения успеха?»
Ольга: — Это была такая пляжная съёмка, где я была просто в шортах. Вообще говоря, не считаю. И меня просто грубо обманули люди, когда это снимали.
Дибров: — А что это за фильм?
Ольга: — Давайте вообще замнём. Это был первый случай в жизни, когда я столкнулась с настоящей подлостью, настоящим предательством. Я очень сильно переживала, но с тех пор стала умнее.
Дибров: — А вот пейджер спрашивает: «Действительно ли вы думаете, что, что если честно и хорошо петь, слава сама придёт?»
Ольга: — У меня есть стишок. (поёт)
Кто честно песенки поёт,
Недолго на земле живёт.
Всегда найдётся где-то тот,
Кто его вовремя убьёт…
Дибров: — Ободряет. Смотри, какой оптимистичный предпраздничный эфир. Алло!
Телезритель: — Здравствуйте, Оля. Я хотел бы узнать, какие у вас мечты о дальнейшей сценической жизни?
Ольга: — Да без особых… Остаться собой, жить как живу, суметь довести своё дело до конца. И кроме этого, собственно, ничего, потому что я не девочка и уже давно звёздный блеск не слепит глаз. Я прекрасно знаю, как это всё работает, как это всё устроено, и то, что это человеку на самом деле не нужно. А вот музыка своя — она, конечно, кое-что значит. Что такое удивление?
Дибров: — Ну так видите, слава даст вашей музыке достигнуть большего количества ушей?
Ольга: — Я думаю, что Бог тоже знает, какой музыке давать дорогу. Если не хочет моей давать, значит не даст. Если хочет, то даст безо всяких потуг с моей стороны. Главное — честно петь требуется.
Дибров: — Ну что, пойте честно, откровенно.
[Исполняется песня «В тени смоковниц»]
Дибров: — Вот смотрите, как работает Святой дух: «В преддверии праздника этим замечательным дамам оформлю кассету и компакт-диск бесплатно.» Некоторый Андрей Правдин. По такому-то телефону звонить. Вот так, видите, вам и ответ пейджер на ваших глазах приносит.
(ещё читает пейджер): «Имеет ли шанс музыка пробиться… Единственное, что про неё можно сказать, что хороша, а деньгами…» С другой стороны, Оля, это значит, что не Господь управляет, а, значит, просто люди, каждый из нас может быть…
Ольга: — А люди откуда взялись?
Дибров: — …с сотрудниками.
Ольга: — Люди-то откуда появились?
Дибров: — От обезьян.
Ольга: — Могу поспорить.
Дибров: — А вот тут спрашивают: «Как ваше христианство уживается с растаманией?»
Ольга: — В сотый раз отвечаю на этот вопрос, что это была музыка юмористичная. Шутка на шутке, и очень смешнве. Но народ у нас почему-то любит всё воспринимать всерьёз, и получилось так, что теперь я постоянно доказываю, что я не верблюд, постоянно. Но может быть это и хорошо. Заодно и пропагандирую ненависть свою к наркотикам. Приходится этот вопрос обязательно поднимать.
Дибров: — (читает пейджер) «Могу ли я (пишет какая-то начинающая певица) петь их песни со сцены и что мне за это будет? Я должна их купить? Или вы мне их подарят? Или набьют мордочку за то, что я их пою, пропагандирую имя Оли?»
Ольга: — Не хотелось бы, чтобы кто-то другой пел, пока я есть сама. Очень прошу этого не делать, если моё мнение для вас что-то значит. Продавать я их не хочу, мордочку набить — сами понимаете, дарить тоже не хочу. Жадная я, скажу прямо так. Я разрешаю это петь дома, в быту. Я даже выпустила книжечки с аккордами, с текстами. Но на сцене — нет, по телевизору, радио — нет. Прошу вас соблюдать всё-таки этот запрет. Выполнять, если уж вам не совсем наплевать на того, кто их написал.
Дибров: — Ишь ты, какая вы. Вот какой цветочек-то аленький.
(читает пейджер) «Мы Милу видели в театре Ермоловой». Могло быть такое?
Мила: — Вполне.
Дибров: — «Есть ли в планах подобное и что вы будете дальше в театре делать?»
Мила: — Пока нету никаких проектов. И я пока ничего не буду делать в театре.
Дибров: — Почему?
Ольга: — А почему?
Мила: — Потому что я другими делами занимаюсь.
Дибров. Музыкой?
Мила: — И музыкой в том числе.
Дибров: — Слушайте: «С Олей вы решили возобновить регулярную работу в «Ковчеге», да?»
Мила: — Ну мы посмотрим, как это получится, почему бы и нет.
Ольга: — Я думаю, раз это началось, то никуда не денется. А регулярность будет такая, перемежающаяся. У меня всё так. Одновременно в ходу несколько проектов, чехардой перепрыгиваю: то я играю электричество, то с Петей Акимовым акустику 92-93-го года, то новую акустику. Вот завтра, кстати, я буду играть новую акустику, которую написала в последние годы. То вот с Милой Кикиной мы будем сверхстарые песни петь. Одновременно четвёртый проект получается. Видимо, так суждено.
Дибров: — Ну, прошу вас
Ольга: — Ну вот, сейчас новенькая песня, недавно написала.
[Исполняется песня «Рада бы в рай»]
Дибров: — О-ох, откуда в тебе это кантри? Вот интересно. Сашенька, да не будет Ольга «Орландину» петь, я же с этого начал. Так что нам остаётся нашу кассету слушать. Ольге кажется, что тёмная песня. Идём дальше. (читает пейджер) «Оля, давно ли вы играете на гитаре? Расскажите о вашем музыкальном образовании.»
Ольга: — На гитаре я играть не умею, играю плохо. Училась вокалу в свердловском музыкальном училище и в Гнесинском институте.
Дибров: — (читает пейджер) «Не будет Умки?»
Ольга: — Ну, Умка — это как погода, как гроза. Может завтра быть гроза, может и не быть. Посмотрим.
Дибров: — Тогда, значит, от Умки было сообщение, что она будет завтра в «Форпосте» петь. Наверное, от неё.
Ольга: — Наверное да.
Дибров: — Алло, прошу вас, говорите пожалуйста.
Телезритель: — Вопрос Ольге. Мне всегда казалось, что она — Борис Борисыч в женском варианте. Как она относится к творчеству Гребенщикова, и насколько это творчество повлияло на неё?
Ольга: — Кстати, слышу это второй раз в жизни. Первый раз это Гурьев сказал. Он даже объяснил почему. Завернул такую фразу, хитро подвывернутую. К сожалению, я не смогла её запомнить. Почему же я похожа на Гребенщикова? Сама я этого не вижу, ни капли. Гребенщиковым не увлекаюсь, хотя был период, 80 там какой-то год, когда это было — что-то. Это был прорыв, действительно. Сейчас я почти его не слушаю, но, наверное, надо послушать. Иногда бывает что-то у него хорошее случается. Вы знаете, чем мы похожи: он очень плодовитый и очень разбросанный по стилям. Видимо, вот то же самое.
Дибров: — Да нет, просто Боря, бесспорно, и вы, гениальные оба.
Ольга: — Ну, это страшное.
Дибров: — Это вот единственное, что вас роднит.
Ольга: — Это нас объединяет.
Дибров: — Ну, в остальном вы — антиподы. Дорогие друзья, хочется поздравить вас с наступающим праздником, и подарить вам эти картинки из жизни: журнал «Salon». Оль, я знаю, как только вы продадитесь золотому тельцу, ваш дом будет напоминать салон. Эти самые интерьеры из журнала «Salon!» я вам искренне желаю. (Дибров протягивает Оле и Миле журнал)
Ольга: — Я должна руки за спину спрятать. Чтобы тельцу не достаться…
Дибров: — Ха-ха-ха. Читайте, завидуйте, это прекрасный журнал. Дорогие друзья, большое спасибо, что смотрели нас сегодня. Вас также с наступающим праздником. И Оля с Милой споют ещё раз. Завтра Оля ждёт вас всех на концерте.
[Исполняется песня «Голубочек»]
Расшифровано Анной и Татьяной Вуколовыми