Что такое любить

Ответ на вопрос «Вы любите (например) Баха?» — невозможно дать, если быть честным. Любить — это процесс, как бы двусмысленно не звучало. Произведение искусства, которое чуть выше нас, невозможно так запросто взять и познать. Любить — это эмоционально, ментально, духовно или физически переживать произведение прямо сейчас или в ярком воспоминании недавнего переживания. Детали очень быстро выцветают, впечатление улетучивается — примерно как память о сновидении. Остается только умственная установка «Я люблю Баха». Кстати, какое именно его произведение? Говоря (условно) «Бах», мы часто имеем в виду узкий круг знакомых нам моментов из огромного и непознанного наследия. А по сути не знаем, о чем говорим. А может и не надо знать? Зачерпнули воды из колодца, попробовали — да, вкусная — и не требуется выпивать весь колодец?
Расхожее выражение «люблю» не так уж неправо, просто хотелось бы разобраться, что оно означает.
Исключаем случаи, когда человек по каким-то социальным причинам говорит «люблю» о том, в чем ни ухом ни рылом. Возьмем случай, когда это «люблю» искреннее. О чем оно говорит? Если мне на своем примере смотреть — вспоминаю, что многие вещи я интенсивно пережила всего-то один раз, да еще и много лет назад. Но ощущение было таким объемным, что вспоминается выражение Хайнлайна «грокнуть в полноте». Полнота ли это? Возможно, иллюзия, возможно — всё же некая реальность. Дальше остается впечатление, что «я _это_ люблю». Но больше не повторяю это переживание. Рискну предположить, что в описанном случае «люблю» означает способность к резонансу с данными частотами. А следовательно,то, что они наличествуют в воспринимающем субъекте в заметном количестве и достаточном качестве — чтобы резонанс вообще получился.
Посему выражение «я люблю Баха» означает «я способен резонировать с этими частотами». Такая визитная карточка: не лыком шит, могу. Как раз на этом этапе чаще всего врут или преувеличивают. Но даже не зная в сущности многого из выбранного творческого слоя, можно утверждать: пробовал, какой-то резонанс есть, значит могу. Но это только начало его освоения.
Если контакт есть — то при желании можно начать вибрации подобных частот учиться издавать самому. Скажем, создавая или исполняя подобные произведения. Это трудно. Слушать (например) хорошую песню и быть способным наслаждаться ею — это одно. Совсем другое — суметь ее исполнить. Плохо, бледно и коряво по сравнению с оригиналом, а может постепенно всё лучше, и даже в итоге здорово — это уже не то, что просто слушать, даже замечая и оценивая мельчайшие нюансы. А создать что-то свое не хуже, то есть на вибрациях того же уровня, спектра и качества — совсем третье. Речь пока идет об одной и той же частоте, но глубина овладения ею разная.
Можно продолжать наслаждаться резонансами с чем-то готовым — созданным и воплощенным другими. И это довольно большая работа, требующая от воспринимающего 1. Способности вообще резонировать в этом диапазоне 2. Времени 3. Энергии на восприятие.
И тогда его «люблю» — и вполне деятельное.
Кстати, при новом обращении к восхитившему когда-то произведению часто обнаруживается, что мы его по сути не помним. Чтобы глубже его пережить, надо его практиковать — деятельно воспринимать, изучать. Актеру — играть пьесу, музыканту — исполнять понравившееся произведение. Картины надо длительно и регулярно созерцать, музыку — внимательно слушать и переживать здесь и сейчас, книги — перечитывать, в том числе, вслух, а также обсуждать.
На мой взгляд, хороший способ познать, например, музыку — это ее попытаться исполнить. Возможно, это чревато многими месяцами и годами в обнимку с тем или иным произведением. Но как по-другому? Какая-то музыка вообще не поддается исполнению, так как слишком сложна. А если человек не владеет никаким подходящим инструментом для исполнения? Тогда интересно найти другой способ активно воспринимать музыку: танцевать под нее, пытаясь выразить телом (да-да, даже под авангард это можно делать). Рисовать под нее, а может, ее. То есть пытаться перевести ту же идею, энергию, принцип в другую среду.
Получается, нужно всё время заново воспринимать нечто, тебя восхищающее (кстати — восхищение — это действие, синонимы ему — вознесение, воспарение, но при помощи внешней силы). Способ не упустить своё «люблю» — пропускать через себя вновь и вновь, пока восхищает. Речь, разумеется, идет о произведениях, которые несколько выходят за рамки возможностей воспринимающего их субъекта. В которых притягивает удивительная и пока необъяснимая красота, и непонятно, как она сделана. Собственно, изучая таким образом что-то, разбирая его и собирая, примеряя на себя — мы пытаемся познать то, как же устроена эта красота. И, возможно, познав через конкретное произведение новые аспекты прекрасного (синонимы — волшебного, божественного, неземного), получаем (если хотим) возможность создавать свою красоту на тех же принципах. Не всегда понятных и высказанных, не всегда поддающихся словесному, математическому или практическому описанию. (Кстати, почему красота — «неземная»? Вопрос пока без ответа). Главный результат, и он же путь — изменение собственных вибраций. Не все пропускается через понимание, мозг и разум по сути умеют только расчленять и пережевывать, часто по сути убивая нежное явление самим фактом своего пристального вмешательства. Первое и главное — просто резонировать, искренне чувствовать. И даже ничего не зная и не понимая в теории искусства — ощущать прекрасное и постепенно начинать отличать от «недостаточно прекрасного». Оно относительно, это прекрасное, на каждом уровне своё. И если все говорят: вот это прекрасно, а ты этого не чувствуешь — честнее сказать «мне не нравится». Может, король голый. А может, вибрации не совпали совсем — кстати, кроме выше-ниже есть еще вбок и вообще незнамо куда в сторону. Широк мир вибраций, и довольно малая часть их вообще доступна нам, людям — и, тем более, в частности такой-то личности. Ну и учитываем вероятность того, что уровень произведения существенно выше того, что конкретная личность способна воспринять — и поэтому оно не нравится.

«В филармонии была
Слушала Бетховена.
Только время потеряла —
Страшная хреновина!» (частушка)

Лучше быть тем, кто есть и не пытаться казаться не тем, кем не являемся, даже не стоит объяснять, почему. Мы можем существенно ускорить свою эволюцию, относясь внимательно к тому, что и как мы чувствуем, изучая и разбирая по косточкам произведения, которые действительно нравятся.
Только когда же этим всем заниматься? Произведений так много. И успеть за информационным потоком невозможно — каждый день сотня новинок, книг, фильмов, музыкальных альбомов. А мы старые еще хотим успеть переслушать-перечитать-пересмотреть, да еще и в делать это имеет смысл лишь в самом лучшем состоянии, когда есть энергия и восприятие готово работать на полную. Получается, делу воспитания своих вибраций надо посвящать практически все время и силы. Но, понятно, не до этого. Есть еще необходимости работать и зарабатывать, решать личные проблемы, воспитывать детей, заниматься здоровьем и отдыхать. Посему растем небыстро. И вообще кто-то не растет.
Кстати, расти можно ввысь и вширь. И эти процессы взаимодополняющи. Попав в какой-то информационный слой, мы в нем сначала являемся новичками, и расти нам можно пока лишь в смысле: осваиваться, набирать количество — много подобной, но разной информации. Время всасывать, сопоставлять ее, вычленять общие корни и принципы. Мне, например, кажется, что в области песенного творчества происходит метапроцесс: люди слушают не только и не столько мелодии, сколько бесконечно вращают и крутят почти что одни и те же гармонические схемы. И слушают по сути не тысячи-миллионы, а лишь несколько песен: пропускают сквозь себя работу нескольких простых гармонических колес. Отсюда, почувствовав знакомую почву и логику, организм слушателя радуется со страшной силой и кричит «люблю!» А попав в среду чуть другой музыкальной логики — теряется и скучнеет. Хотя самому музыканту удивительно — самые банальные и предсказуемые сочетания звуков становятся хитами, а всё свежее, оригинальное и возбуждающее лично него воспринимается лишь горсткой «продвинутых» поклонников. Кстати, предельная банальность — тоже не рецепт успеха. Унылые и однообразные попытки начинающих песнеписцев не собирают лавров. Общество проехало этот уровень. Массовому слуху надо, чтобы был определенный уровень сложности, не выше-не ниже. И сделать произведение, которое является свежим, сильным и оригинальным, но в котором хоть один уровень доступен почти любому — это уже гениальностью считается.
Только освоившись в доступном слое человек может начать иногда зашагивать дальше ввысь — но там будет чувствовать себя немного как в разряженном пространстве — не хватает воздуха, как-то высоко, сухо и сложно. И иногда называет это словом «скучно». Скучно — это нет информации. Но точнее выразимся: скучно — это нет съедобной для данного субъекта информации. Получать удовольствие от более высоких вибраций — это еще и труд. И он может даже утомлять. И в больших дозах чуть более высокая информация вообще подавляет и изматывает. Зато то, что восхищало раньше — однажды тускнеет. Становится понятно, как это сделано, постепенно приедается и прискучивает. А более низкая информация вообще воспринимается как грязная, тяжелая, грубая и даже откровенно тошнотворная и неприятная.
Одно интересно: лестница Якоба, похоже, без начала и конца. То есть, над нами бесконечно много, под нами бесконечно много. И мы на какой-то ступени, которая всегда выше чего-то и всегда ниже. Или там есть какие-то концы? Это луч? Внизу материя, сверху гипотетический бесконечный Бог? Только Он ведь тоже куда-то развивается? В том числе и через нас?

А, собственно, пост навеян такой перепиской: посылаю понравившийся отрывок из книги Максима Солохина своему другу, связанному с музыкой. И получаю неожиданный ответ.
Отрывок вот, ответ будет ниже. А еще ниже мои мысли на этот счет.
«Я лежал и слушал голоса. Они то жаловались и плакали, то набирались сил и страстно торжествовали победу, то с надрывом пытались удержать неудержимое… — все человеческие чувства Бах выражал с огромной силой и тонкостью. Но я вслушивался и искал там ИНОЕ, свое.
И наконец нашел — оно обнаруживалось всякий раз, хотя всегда не вдруг и не сразу. Надо было некоторое время просто слушать, переживать музыку Баха, и вот сквозь неверные и переменчивые всплески человеческих страстей, именно сквозь их неверность и переменчивость, вдруг приходило нечто. Или некто. Теперь я думаю, это ко мне приходил дух Баха, его гений. Он касался моего сердца, и вдруг я снова постигал самую суть, самую глубину этой музыки.
Там, в глубине, жило эпическое спокойствие, ледяная невозмутимая гармония, беспредельная трезвость мысли. Оттуда, из этой неподвижной точки, я мог ощутить единство его замысла. Все, что кипело и боролось за жизнь на поверхности музыки, не имело значения. На самом деле все было предрешено, предопределено в этой нечеловеческой глубине.
Там жило таинственное существо, которое я потом, уже будучи совсем взрослым, прочитав Гегеля, назвал для себя Диалектикой. Оно обнимало собой все бездны и высоты. Глубина этого чувства была нечеловеческой — сам я, без помощи Баха, при всем желании не мог вызвать его в себе. Оно успокаивало меня нечеловеческим, беспредельным, невозмутимым спокойствием.
Это было не просто тупое безразличие, нет. Там жило великое сострадание и любовь — но сострадание и любовь РАВНО ко всему, без пристрастия. И потому это эпическое сострадание по сути ничем не отличалось от равнодушия. Когда оно приходило ко мне, я на какое-то время забывал себя, входил в глубокий транс. Мне кажется, в глубине души Бах был буддистом. Впрочем, музыку нельзя передать словами.
Сегодня мое переживание было необыкновенно долгим и сильным».
Ответ:
«Ах, Оля, когда дилетанты начинают рассуждать о Бахе, то те, кто в теме, слушая их, от хохота за животики хватаются. Там столько наивного, невежественного пафоса, столько нагромождений восторженных эпитетов. Но они сами не понимают этой музыки. Они только нутром чуют, что это нечто, выходящее за пределы их понимания (а следовательно — гениальное; таково привитое нам клише восприятия). Ежели тебя эта тема волнует, то есть такой двухтомник — «Занимательная бахиана». Автор — А. Милка. Можно в тырнетах скачать. Там всё грамотно написано, и очень живенько. Читается легко и с удовольствием. Есть истчо книга Бориса Казачкова «Об органных прелюдиях и фугах Баха». Это книга очень профессиональная, но она на порядок сложнее. Сейчас в Питере продаётся».
И вот это меня ломануло: значит вот не может так просто человек говорить о чувствах, которые у него вызвала та или иная музыка? Описывать внимательно, анализировать ощущения? Оказывается, просто слушатель — по определению профан. А право анализировать музыку и вызываемые ею ощущения имеют только профессионалы, посвятившие музыковедению жизнь? Нет у тебя музыкального образования, не можешь синкопу от тесситуры отличить — так не суйся со свиным рылом в калашный ряд. А Баха будут слушать только профессионалы этого слушания. По работе, за деньги. Не смей получить удовольствие или высокие чувства, а еще и, страшно подумать, рассказать о них — тут чужая вотчина. Все твои чувства — тьфу, привитые клише. Не можешь ты любить Баха по-настоящему. Мы одни знаем, как его любить правильно.

11 августа 2016
Из ЖЖ Ольги Арефьевой