Маскарад, верблюд и медиум

Вчера почему-то многих на концерте и после него интересовал вопрос: как я пишу песни? Как я их сочиняю? Вопрос был не абстрактный, а очень настойчивый такой, активный и конкретный.
Так вот, запишу свои мысли.
Я не занимаюсь песнями и стихами как волевым усилием, как каким-то делом. Я не ковыряю в носу и не высасываю из пальца, я не гонима некоей земной выгодой, необходимостью или самоутверждением. Я не сижу с мыслью «надо написать песню!»
Я нахожусь в контакте с миром идей. Там существует в большом количестве энергия, активно желающая проявиться. У неё есть своя воля, своё требование и намерение. И она постоянно (вернее, событийно, волново) ищет сознание, готовое её принять и провести через себя. Ну как молния ищет, куда ударить. Как вода ищет, через какую дырочку вытечь. И если находится сознание, готовое её принять и пропустить через себя, если находится человек, готовый служить всеми своими силами, умениями, временем, деньгами, энергией, голосом, эмоциями, интеллектом — эта энергия устремляется к нему. Но при этом невозможно поймать её, зажать в себе, как-то самому съесть, а другим не дать. Энергия — это поток. Ты проводишь поток только когда умеешь одновременно (ну или в меру последовательно) принимать и отдавать. Ёмкость человека не так велика: он может накапливать относительно немного энергии. Ну кто больше, кто меньше — но всё равно это мало по сравнению с энергией мира. Удерживать в себе энергию — бессмысленное занятие, ну как удерживать песню и не петь, чтобы силы сэкономить. Смешно и нелепо.
Под словом «энергия» могут пониматься довольно разные силы и вибрации — физический подъём, информация, эмоциональные взлёты, ощущение подвластности событий. Так что говорить об этом вопросе можно лишь постоянно очерчивая рамки, а это трудно, так как в жизни всё сплетено.
Так вот об энергии. Человек может относительно мало акуммулировать энергии, и то не чужой, а своей — выработанной собственными батареями в ходе личной практики.
Энергия физического тела служит тому, чтобы поддерживать рабочее состояние его обладателя и давать ему возможность для деятельности. Ну ещё для физического наслаждения жизнью. Есть также интеллектуальные, эмоциональные, духовные переживания, и они часто сильнее физических. Поэтому человек-практик высоких энергий, бывает, пренебрегает физическим телом. И, конечно, он неправ. Временные перегрузки для тела в процессе работы бывают нужны, и, хоть вредны, потом всё же быстро компенсируются. Но долгое пренебрежение телом плохо оборачивается.
Разные религии и системы по-разному относятся к этому вопросу: христианство любит аскезу, умерщвление плоти, считает, что монах должен постоянно болеть, терпеть и не допускать ни малейшего удовольствия — хоть от еды, хоть от велосипедной прогулки.
Индийские йоги очень много уделяют внимания телу, хотя тоже его сильно ограничивают, но считают что духовных вершин надо достигать через тело и с его активным вовлечением и трансформацией. Кстати тоже любят аскезы и экстремальные издевательства над собой.
Есть религии и культы, а также просто мирские традиции, практикующие познание мира через радость, наслаждение и созидательное творчество. Есть множество вариаций на тему «душа-тело». Самая мудрая, на мой взгляд, выражается в притче, которая повторяется в разных религиях.
Тело — твой верблюд, на котором ты пересекаешь пустыню. Ты обязательно о нём заботишься, кормишь, поишь, даёшь отдохнуть, лечишь, чистишь, воспитываешь и с ним общаешься — когда ласково, когда строго. Если ты его заморишь, то никуда не доедешь. При этом если ты всё своё время посвящаешь тому, чтобы украшать его драгоценностями, расчёсывать ему шёрстку, кормить его сложными гурманскими яствами и поить лучшими винами, если ты его не тренируешь и не воспитываешь — то тоже никуда не доедешь. И занятия это пустые. Потому, что верблюд (условный) — дан чтобы пересечь пустыню. Его можно любить и с ним дружить, но из него не надо делать объект бессмысленного поклонения.
Так вот, вернёмся к нашей теме. Ёмкость человека в плане энергии не так уж велика. Но поток, который он может пропускать — гораздо больше. В разы, в десятки, в сотни, тысячи раз больше, чем сам человек. Условия того, чтобы шёл поток — это принимать плюс отдавать. Разумеется, оба действия не механические. Все люди-передатчики потока занимаются тем, что втаскивают энергию из мира идей, переводят её на язык земных символов, воплощают в земных материях и таким образом конкретизируют до простого набора линий, нот, слов. Разумеется, так ВСЮ идею не передашь. Но передашь её какой-то момент, ракурс. Ну как рисунок стола: набор линий. Поверни стол — набор будет другим. Сдвинь свет — третьим. Поднимись выше на уровень — есть идея стола, а её воплощения бывают деревянными, железными, каменными, пластиковыми, большими и маленькими, с разными пропорциями, разных форм. Человеческое сознание слышит и видит мир идей, а насколько тонко и многосторонне — это уже вопрос уровня и проработанности. Произведения искусства — камертоны, настраивающие на восприятие, переживание мира идей.
Итак, все творцы — в какой-то степени медиумы, посредники, они принимают поток и работают его земными трансформаторами и переводчиками. Из нематериального и неоформленного вида трансформируют в материальный и конкретный. Скажем, идея «пламенеющей готики» воплощена во множестве весьма разных зданий, а ещё в музыке. А ещё в танце, одежде, литературе. Источники из мира идей очень, с одной стороны, определённы и настойчивы, с другой — они для нашего мира бесформенны, и придать им конкретное воплощение — это весьма трудоёмкий творческий акт, требующий владения многими умениями.
Так что человек, созидающий красоту (а именно её я считаю главным атрибутом божественного, а значит, светлого потока) должен обладать многими умениями и постоянно совершенствоваться. Кроме того, ему надо держать исправным, прочищенным и тонко настроенным свой «приёмник» — сознание, его структуры, отвечающие за слышание мира идей.
Тут нужно небольшое отступление. Мир идей разнообразен и густонаселён, в нём существуют звучание и вибрации самых многообразных спектров и конфигураций. Но это многообразие ценно так же, как, например, ценен каждый вид растения и животного. Конкретный экземпляр растения и животного бывает здоровым и больным, красиво сложенным или не очень пропорциональным, молодым и старым. Но все они имеют жизнь и являются живым воплощением дыхания демиургической силы. Все они испытывают боль и удовольствие, все выполняют свои личные функции в мире, и ему нужны. Очень близко к этому и ощущение от творчества.
Творчество бывает крайне разнообразным по стилю, масштабу и замаху.
Но оно ценно не размером и не количеством — большой слон, много тараканов, маленький цветочек, стая птиц, амёба… Даже маленькая смешная фитюлька часто обладает долговечным и впечатляющим совершенством, насколько это возможно в нашем несовершенном по определению мире.
Масштаб и количество — не тот признак, по которому определяется ценность творчества.
По моему ощущению, признак ценного в творческом продукте — это качество. И ещё уникальность, первичность, новизна. В произведении большой процент кальки с достигнутого другими — или это информация, которая пришла на Землю именно сейчас через этого творца? Сделано тяп-ляп, или это филигранная уникальная высокоразвитая работа? А что если это уникально и ново, но тяп-ляп? А что если это вторично и традиционно, но сделано потрясающе и великолепно? У всего есть свои поклонники, каждый выбирает что ему ближе. Но, конечно, вторичное и кривое менее ценно и нужно разве что самому начинающему автору-ученику плюс его маме. Но нужно, если это искренне и с любовью! А если с отвращением и нелюбовью? Например, стократное исполнение ресторанным лабухом ненавистной ему песни? На мой взгляд, это «творчество» будет скорее вредно, чем полезно, даже если артист в ноты чисто попадает.
Ценность творчества описывается сводным словом «талант». Но оно неопределённо, нет измерительной линейки. Измерителем служит человеческое сознание. Но вот вопрос, чьё? Это отдельная тема, выводящая как на экспертов, которым доверяем или нет, так и на призыв обратить честное и внимательное созерцание прежде всего на свой вкус, на своё ощущение прекрасного. Ему-то и стоит верить. Но задавшись вопросом поиска критерия прекрасного, приходишь к выводу о необходимости постоянно воспитывать и растить своё восприятие, быть в первую очередь правдивым с собой и лишь потом интересоваться чужими мнениями.
Люди учатся друг у друга, люди копируют друг друга, подражают, повторяют друг за другом — и часто плохо. Но они молодцы — ведь они в это время учатся, настраиваются, изучают человеческий опыт и мир вообще, воспитывают вкус, обнаруживают «силовые линии» невидимого. И до тех пор, пока они это делают, не стараясь запереть поток в себе или навесить на него турбинку личной выгоды — это дело на пользу. Но, конечно, люди всегда хотят получать внимание, деньги, благодарность, хотят самоутверждаться и находить ещё какую-то выгоду. Их можно понять: у них есть желания и потребности, жажда, голод, хотение внимания и ласки и отсюда — жадность. Конечно, личные потребности надо удовлетворять. Надо кормить своего верблюда. Но если личные потребности «съедают» весь поток, то машинка никуда не поедет. Обленившийся, жирный и нездоровый верблюд никуда хозяина не довезёт. А поток не пойдёт через человека, который полностью его пытается направить на личную выгоду. Если навешанная на поток «турбина» слишком тугая, она просто перекроет ему путь. А нет выхода потоку — нет для него входа. Ведь мы помним: ёмкость человека не так уж велика.
Наверное следует сформулировать какие-то выводы.
Ну пусть будет так.
Творчество — это служение.
Оно требует от человека быть в форме, многое уметь и постоянно совершенствоваться.
Творчество даёт много, но много и забирает.
Задача творца быть прозрачным и как можно меньше мутить поток собой.
Ищущий творчества ради выгоды и успеха перекрывает поток.
Все мы медиумы — кто больше, кто меньше.
Способность слышать и принимать тренируется.
Способность творить упирается в ряд умений (музыкальный слух, уверенность линии, словарный запас, математический язык и много всего ещё).
Любые умения тренируются.
Если нет потока — поищи, где ты его запер.
И подожди: дождь идёт когда ему захочется, а не когда захочется тебе.
Время ожидания всегда есть чем занять: заточкой и совершенствованием инструментария, наготове с которым ты встретишь поток. Всегда можно играть гаммы, изучать чужие произведения, тренировать фантазию, руку с карандашом, видение пропорции и композиции, тонкость слуха и точность танцевальных движений.
Энергии, которая ищет, через кого воплотиться — очень много. На всех хватит. И ещё останется больше, чем можем себе вообразить.
Это всё не про выгоду.
Это про служение.
Но счастлив тот, кто служит высшему — он живёт с ощущением правильности, полноты, занятости лучшим на свете делом.
В процессе служения человек с огромной скоростью развивается во всех направлениях.
И в том числе, в духовном.
Например, понимает, что альтруизм — это гораздо лучше, чем жадность.
И даже если вы очень жадный, идея того, что альтруизм — это выгодно, может вам помочь.
Если верблюд слишком много ест — он съест и вас. Если верблюд ничего не ест — он упадёт через сотню шагов.
Материальный мир — следствие и воплощение мира идей.
Он несовершенен, но он позволяет создать множество живых существ, конкретных вещей и произведений искусства.
Произведения искусства обитают примерно посередине между вещами и существами.
У них есть своя воля.
Это воля мира идей.
Творческий поток в какой-то степени защищает творца, но не делает его неуязвимым. Автор остаётся живым человеком, подверженным опасностям и ошибкам.
Самыми опасными для человека являются его собственные действия.
Так как поток приносит с собой много силы, то действия проводящего его человека становятся всё более влияющими на мир. А значит, если он разболтан и неуравновешен, то его может снести с катушек, сбить с ног и вообще прибить. Что и произошло со многими проводниками потока.
Поэтому задача человека, имеющего дела с силой — постоянно себя чистить и уравновешивать. А значит — становиться мудрым.
Быть мудрым — это не значит равнодушным и глухим к чужим эмоциям и к окружающим ярким штормовым событиям. Это значит видеть ситуацию со всех сторон, входить в положение всех персонажей истории, читать сюжет изнутри, а не снаружи, видеть лазейки и мелкие рычаги, позволяющие «крылом бабочки» сдвинуть и выправить ситуацию, либо прожить её с максимальной пользой для осознания.
В этом человек, служащий творчеству, очень близок и практически идентичен духовному подвижнику, целителю и магу.
Магия — это способность творить мир воображением.
Все люди — маги.
Унылый, лишенный полёта и интереса плоский мир тоже творят люди с сильным воображением, просто они воображают именно это.
Наша магия постоянно сталкивается с магией окружающих. И тут уж чья взяла.
Верь в свой мир, создавай самое лучшее — и в большинстве случаев будешь побеждать.
Когда не побеждаешь — лучше уходить от чужой тяжёлой и мрачной магии, сбегать и на новом месте делать всё заново по своему воображению. Это гораздо эффективнее, чем годами жить в чужих хитросплетениях насилия, лжи, унижения и оскорблений. Хотя второе тоже чему-то учит. Тот, кто не стал инвалидом после пребывания в такой обстановке, может даже извлечь пользу. Очень особую пользу. Если зачем-то хочется — можно учиться и в жутких условиях.
У мира (бога, духа, космоса, мрзд) нет задачи нас мучить и терзать. Есть задача проявляться, быть, звучать и — быть счастливым!
Бог счастлив и развивается через нас.
Бог и есть каждый из нас.
И несчастен и мучается он тоже через нас.
Не мучайте бога.
Мир постоянно даёт обратную связь, и если её слушать, можно (и нужно) исправлять ошибки по ходу. Ошибки — всего лишь ошибки. Надо их признать и исправить.
Большинство бед в мире происходит потому, что кто-то жестоковыйный не хочет признавать свои ошибки, оправдывает их, обосновывает, настаивает на них и накручивает из этого целые войны.
Не будьте жестоковыйными.
Ритуалы, амулеты, заклинания, костюмы — маскарад, нужный тем, у кого не хватает собственного воображения. Все эти театральные атрибуты направлены на то, чтобы захватить чужое воображение и воспользоваться его наивной силой, когда не хватает своего.
Настоящему волшебнику не нужно волшебной палочки.
Гитара (пианино, дудочка…) — вот настоящий волшебный инструмент.
Кисть и краски.
Глина и гипс.
Собственное тело и танец.
Ручка и бумага.
Всё, что есть в мире.
И если какая-то вещь или явление вас будоражат, возбуждают, зовут в неведомое — пользуйтесь этим. Если вас радует костюм и вы в нём чувствуете себя красивым, творческим и волшебным — надевайте его. Это отличается от маскарада ради обмана чужих чувств. Маскарад ради настройки собственных чувств на праздник и творчество — совсем другое дело.
Ваши маски и костюмы — это не маски. Это вы сами. Это ваши стороны, которые хотят проявиться. Это ваши стихи, песни и танцы, которые хотят проявиться. Давайте себе побыть разными и даже немного сумасшедшими, особенно, если это красиво.
Если вы хотите быть некрасивыми, злыми и отвратительными — превратите это в игру и спектакль. И вы обнаружите, что тёмные персонажи тоже нужны в спектакле: это части вашей личности. И если вы их проявите, полюбите и приручите — вам не будет нужно бесконечно болезненно самоутверждаться, кусаться, драться, делить мир заборами и тянуть энергию из окружающих. Вам не нужно будет из жадности воевать за каждый кусочек мира, портя атмосферу и жизнь.
Тёмные персонажи вашего паноптикума — это ваша же сила, которую вы долго не признавали и держали взаперти. Она переродилась, застоялась и плохо запахла. Встретьтесь с ней лицом к лицу. Признайте ошибки. Примите боль. Проветрите, прочистите и промойте. И вы обнаружите, что это ещё много-много созидающей силы.
Всё, чем вы творчески преобразуете мир в лучшую сторону — и есть настоящие инструменты волшебства.
Кто захочет инструментами волшебства что-то испортить, сделать кому-то плохо или достичь глупой выгоды — тот дурак. Дурак — это тот, кто не признает ошибки. Дураком быть можно, но зачем.
Мир существует как поле развития и счастья.
Аминь.

3 августа 2018
Из ЖЖ Ольги Арефьевой