Убивать ли графоманов

Большинство своих стихов я не особо публикую. Они складываются в загашник в ожидании того, что я когда-то напишу песню. И периодически я это делаю. На концерте в Ящике была пачка новых песен. В виде песни уже больше шансов, что стих заживет долгой жизнью. Но иногда, очень редко, я просто печатаю одностишие или лимерик, белый стих или что-то из нового.
Стоит мне опубликовать хоть что-то рифмованное, первая же реакция — начинают сыпаться в комменты и в личку стихи. Думаю, логика примерно такая: ну вот пишет художник картины, давай ему под дверь своих картин наставим. Он же любит изобразительное искусство — пусть порадуется. Художник, конечно, страшно рад. Особенно, тому, что 99 процентов того, что наставили, — кривоватая мазня, а 1 процент — ну такая середнячковая. Он же не занят ничем более важным, ну разве что своими картинами и замыслами.
Но стоит не выдержать и сказать: тут вот криво и вообще некрасиво — смертельная обида. Вот щас один в личке устроил натуральную истерику с отсылками к духовным учителям, которых я уважаю, а сама, негодяйка, наступаю на горло чужой песне. Другой в комментах полил ядом и, кажется, я приобрела внимательного врага. Потому что я ответила вместо восхищения какими-то мелкими замечаниями.

Однажды, по молодости, пела на Арбате. Для экспириенса и приключения. Ну и в надежде заработать немного денег, конечно. Как денежное занятие мне это не понравилось: моральные затраты и явный износ голоса никак не оправдывались копейками, которые этот опыт принес. Но было увлекательно и весело. Собрала толпу, слушали меня внимательнейше, я, кажется, имела успех. После чего подходит мужичок, и очень напористо и деловито, с видом вручения большого подарка, сообщает: ему нравятся мои песни, а у него есть свои стихи (вы привлекательны, я чертовски привлекателен, чего зря время терять?) В общем, я ему подхожу: я должна написать на его стихи песни и исполнять, а он мне будет помогать их продвигать.
Что я ответила, догадайтесь?
Ну да: у меня полно (уже и тогда было) своих песен, которыми, и только ими, я собираюсь в ближайшее время заниматься. И мне неинтересны предложения бросить свои произведения и взяться за чьи-то еще. Он не поверил своим ушам и повторил мне еще раз и еще раз то же самое всё на большей громкости и с большим напором. В глазах так и билось: эта нищая хиппи стоит, собирает в шляпу копейки — и вот так с ходу отказывается от моего царского предложения? Как она смеет? Главный аргумент был: «Вы же их даже еще не читали!» Мой ответ и поныне остался тем же. У меня есть свои стихи, которыми я и буду заниматься.
С мужичком, крайне раздосадованным и возмущенным, с большим трудом удалось распрощаться. Он был зол.
Я не стала ему говорить, что читала еще тысячи стихов, в том числе очень талантливых и гениальных. Но для сочинения песни подходит одно стихотворение на свете. И все эти гениальные стихи, как правило, не подходят. А еще они чужие.

И когда вот так кто-то пишет и навязывает окружающим свои первые (а то и тысячные) стихи, для хоть чуть-чуть опытного человека — дурной признак. Будь это в личку, в письма, в комменты или в руки.
Хотя с позиции вращения мира — это же хорошо и прекрасно, пишут люди, а не по подъездам лампочки бьют! Приобщаются к священному меду поэзии!
Жаль, потом пытаются навязать свое творчество кому-то. Чтобы уже другой дальше с ними возился — и снискал им славу и почет, а они уже только принимали аплодисменты.
Друзья, этим придется заниматься (или не заниматься) самому автору, и никому больше. И еще: талантливые люди не бегают по комментам и личкам со своими произведениями. Они публикуют их сами, на своих страничках, привлекают (или не привлекают) этим своих личных читателей и собственный отклик мира.
А как быть тем, кто неталантлив (и часто об этом не хочет догадываться), но тоже пишет? Ведь есть же ступени совершенствования, наверное их надо пройти одну за одной? В общем, да, хотя, кажется, явно не за одну жизнь. И слать незрелые плоды другим пишущим неприлично и навязчиво, поверьте.

Еще одна ассоциация: есть у вас кот. Холеный и любимый. Или даже несколько. Значит, вы любите котов, правда? Значит нормально, что вы под дверью будете регулярно обнаруживать слепых, шелудивых, больных, недоношенных котят, 99 процентов их которых не жильцы, или визитеров с требованием их вырастить и воспитать? Со словами «я их вам ДАРЮ» — и с большими агрессивными обидами, если подарок не принят. Ну или с предложением вылечить и вырастить, а он их потом заберет.

Вот эта история бесконечно повторяется в разных вариациях. Многолетние наблюдения показывают: всё, что тебе пытаются всучить или навязать в форме разной степени мягкости и навязчивости, как правило, хуже того, что ты делаешь сам. На каком бы уровне кто ни находится в каждом конкретном случае, всегда есть кто-то выше и кто-то ниже. И всегда тот, кто выше, догадывается или точно знает, что он выше, а кто ниже — по-разному, но весьма часто не подозревает. Такой наблюдаю неписанный закон отражения отражений.
Я не говорю, что моя поэзия какого-то гениального уровня. Но определенная планка качества у нее есть. И вот, интересно: всё-превсё, что мне шлют, обязательно ниже этой планки. И я каждый раз немного кривлюсь и морщусь. Все хорошее, что может быть прочитано с удовольствием, я нахожу только и исключительно сама.
Но опять же: а толку? Ну лайкну, одобрительно кивну, напишу хороший комментарий или личное письмецо. Дальше авторы расходятся в разные стороны каждый жить свою непростую жизнь и везти свою тяжелогруженую телегу. Два соловья на одной ветке не поют же.
А люди всё шлют и подсовывают стихи. С одной стороны — от чистого сердца, с другой — с основательным тылом из воспаленного эго, требующего признания и только его. И уж никак не критики и даже не отказа в критике! И не отказа признании. По определению у адресата безвыходная роль: либо быть честным и безжалостным, говорить всё как есть, зачем-то тратя свое время на чтение заведомо слабых произведений. И впутываться в неприятные диалоги и отношения с весьма напористыми и обидчивыми прилипчивыми незнакомцами, жаждущими стать знакомцами. Либо игнор, бан, неответ, вежливая улыбочка и в помойку. Пыльцу души! Высшее! Как она могла! Сволочь!
Например, шлют в личку: Ольга (многоуважамая и тд), я вот написал стихотворение (я вас поздравляю!) и хочу ПОДАРИТЬ вам его, чтобы вы написали песню. Дальше нечто в духе «уж полночь уж блистала близ ланит»… Ну или еще в каком-то другом стиле. Иногда это ученическая поделка, иногда откровенная графомания, иногда просто скучно и старомодно, чаще всего криво, полумертво и с плохими рифмами.
Вот она, тренировка в стиле дзен: вдохнуть, выдохнуть и сказать себе: это прекрасно, что человек пишет! Мог бы деньги по карманам тырить — а он стихи пишет! Полон вдохновения, надежд и поэтического настроения! Его надо ободрить и поддержать! Ну или очень аккуратно увернуться от его липких объятий. Потому что следующий этап — это, конечно, настойчивые просьбы и требования. Прочитать еще немного его стихов, и еще немного. И помочь опубликовать. И написать на них песню, прославив этим имя автора. И… ну в общем, прожить за автора его тернистую авторскую жизнь. Взять недоношенного подкидыша и воспитать президентом.

Давайте так: вы молодцы, что пишете! Почитайте еще побольше книжек и чужих произведений. Откройте учебники и статьи на тему стихописания и типичных ошибок в нём. Напишите сами песню на свои стихи, спойте приятелям и маме (да-да, перед этим научитесь играть на инструменте, попадать в ноты, а чего такого?). А потом выступите перед соседями по даче или спойте в компании у костра. А потом, если у этой песни появится хотя бы один-два поклонника, берите выше, поезжайте на бардовский фестиваль, выступите на районном конкурсе самодеятельности. Заведите интернет-страницу. Примите критику. Измените что-то в себе и исправьте грубые ошибки. Сотрите старые вирши, осознав их несовершенство. Переделывайте стихотворение до посинения, а потом выбросьте в помойку. Ну в общем, протаптывайте свою лыжню. Может, в какой-то момент вам надоест, но, может, вы и продолжите.

Есть люди с талантом, который жжет и гонит вперед — им этого и объяснять не надо. А есть люди, искренне предполагающие, что стихи — это сразу признание, слава и благодарность. А не непрерывное отторжение и гонения, не бессонные ночи в поисках верного слова и завистники мельчайшему успеху.
У Евтушенко в его прозаической книжке было что-то вроде: «Конечно, эти литобъединения при ЖЭКАх не воспитывали великих писателей, но зато они воспитывали великих ЧИТАТЕЛЕЙ». И там стихи участников кружка были смоделированы замечательные:

«Во сне увидел небоскреб
И я подумал: это гроб.
И я подумал машинально:
Зачем стоит он вертикально?»

Или дамское:
«Ты ушел, растоптав моё сердце ногами,
И тебя не догнать сквозь пространство руками…»
(все по памяти цитирую, могут быть неточности).

Да, вспомнила, как я читала про Анастасию, лесную пророчицу. Не смейтесь, я не дочитала, может это меня оправдывает. Но один эпизод мне запомнился: как Мегре после выхода первой книги шел в дальний лес и нес ей мешок писем от благодарных читателей со всего бывшего Союза. Там была уйма самопальных стихов и малограмотных, но пылких благодарностей. И вот саспенс достиг апогея: на него напали дикие собаки! И тут! Внезапно! Из лесу вышла сама Анастасия, голыми руками раскидала собак и спасла его! И, самое главное, — спасла письма, ведь именно о них она переживала больше всего! Стихи опубликованы в одном из следующих томов, они воистину кошмарны.

Ну что-то вроде:
«Родная ты наша Анастасия,
Тебя так любит вся наша Россия,
И сердце так огнем горит,
Пиши нам еще побольше таких книг!» (это я сейчас имитировала).

Я долго думала: ну почему я реагирую совершенно иначе? И поныне — когда получаю корявое и кривое, навязчивое и нелепое, унылое и безвкусное, но проявление поэзии, все же испытываю не радость, а такие не совсем приятные ощущения. Ну корежит меня немного, как от плохой еды. Не хочу это есть. И имею право. Я не в силах и не хочу пропускать через себя и фильтровать этот мутноватый поток.
Анастасия же (если она вообще существовала) считала стихи самым ценным, что она получила в ответ на свою проповедь.
Эх, не тот у меня уровень вселенской благодати…

«Полрюкзака занимали письма от читателей с вопросами, просьбами. Много писем. Необыкновенных писем. О Душе они, о жизни, и стихов много. Может, непрофессиональные стихи, не всегда в рифму, но чем-то хорошие. И вот теперь пропадёт всё. Нельзя допустить, чтоб столько стихов искренних зря пропало. Многие вообще, может, первый раз стихи написали, от Души они получились. И их единственное в жизни стихотворение пропадёт.»

А вот третья цитата: у любимого Макса Фрая есть героиня, серийная убийца, которая ножом убивает графоманов.
«Голос резкий, каждое слово рыболовным крючком вонзается в виски. Невыносимое существо!
– Все просто: я убиваю тех, кто уничтожает дух поэзии. Поскольку выбирая жертву я не могу полагаться на собственные пристрастные суждения, я убиваю лишь тех, кто пишет стишки на заказ, будь это любитель, рифмующий корявые строчки ко дню рождения тещи, или профессионал, слагающий оду на восшествие очередного мудака к вершинам государственной власти… А этот идиот дал рекламное объявление в газету: «Пишу стихи к свадьбам, юбилеям и другим торжественным событиям. Качественно, недорого». Домашний телефон прилагался к объявлению; выяснить адрес – проще простого. Такие дела, Макс, такие дела…»

Замечательный автор Дана Сидерос о подобном (комменты тоже интересные).

UPD: Яйцо может быть перепелиное и страусиное, жареное и вареное — в это смысле на вкус и цвет товарища нет. Но оно бывает тухлое. И тут разница со свежим грандиозна. Конечно может найтись и любитель тухлых яиц, но свои вкусы он не сможет разделить с обществом. Кто не замечает, что яйцо тухлое — тот подозрителен по меньшей мере.
Про «вкус и цвет» — очень старый спор. И он дает большой простор для спекуляций и передергиваний, якобы доказывающих отсутствие разницы между Маяковским и условным Маньяковским. Но, как говорил Федот-Стрелец, «Слава богу, отличаем незабудку от дерьма». И еще возникает: «а судьи — кто?». В областях, где невозможны весы и линейка, где измерительным прибором может служить исключительно человеческое сознание и его резонансы, становится важна фигура эксперта. Это человек, мнение которого в определенной области уважают люди, достигшие в ней каких-то высот. То есть мнение безграмотного неандертальца и «делитанта» (sic) не может быть даже чуть-чуть кому-то интересным. Нужно позаниматься, желательно всю жизнь, развитием в выбранной области и сформировать глубокий опыт и вкус. Что не отменяет необъяснимых личных симпатий и антипатий экспертов (раз все живые люди), а также возможности их подкупа и ошибок. На то есть здравый смысл и другие эксперты. Из букета их мнений и внутреннего чутья самого человека составляется более-менее актуальная для него картина. В общем и целом для начала вполне достаточно отличать незабудку от дерьма. И даже какой-то старший товарищ, который чуть лучше вас разбирается в чем-то, может удачно сыграть временную роль эксперта, подсунув хорошую с его точки зрения книгу, картину, фильм, песню. И это произведение может подействовать возвышающе на ваш вкус и его развитие. Но может и разрушительно. Агрессивные низколобые невежды, закольцованно поддерживающие друг друга — это вполне себе антикультурная сила. Вопрос, к какому лагерю примыкать. Выбор каждого.

UPD2: Человек, который глубоко переживает чужое творчество и сильно с ним резонирует, в это самое время учится с огромной силой и скоростью тому искусству, что его породило. Пусть ремеслом не овладевает, но ви’дение получает. То есть, например, в перспективе отличает хорошую картину от плохой, хотя сам рисовать не умеет. Научиться (фигурально выражаясь) рисовать, подтянуть к пониманию технику, ремесло — в масштабах человеческой жизни гораздо проще, чем обрести вкус, видение, понимание искусства. Ремеслу можно учиться постфактум. Сами знаете, есть ремесленники, умеющие обращаться с краской (муз. инструментом ит.д.), но не обладающие ни вкусом, ни видением. И бывает, человек обладает видением, но не ремеслом. Он как бы ничего не умеет, но на деле имеет гораздо большее. Ремесло за одну жизнь постигается, а видение требует много более глубокой работы над собой. Поэтому восприниимать плоды искусства, глубоко через себя пропускать — это уже наполовину равняться ростом с их автором.

UPD3: СС присылаемыми стихами я поняла еще один нюанс. Когда мне не нравится стихотворение полностью, я его сразу отторгаю — и тут проблемы практически нет, разве что, как отвязаться половчее и без последствий и обид от автора, напрашивающегося на ответ. Иное — когда в стихе есть крупица удачного. Бывает, что срабатывает привычка, переходящая в инстинкт: увидел непорядок — поправь непорядок. Увидел жемчужинку в пустой породе — нельзя так просто перешагнуть. А перешагнуть нужно. Потому что это и есть тот крючок, за который тебя цепляют. Ты автору слово — а он те два! Он, оказывается, не считает пустой породой всё вокруг жемчужинки, кроме того, имеет тебе сказать пару неприятных слов. Либо у него много вопросов, и ты дальше часами его в личке консультируешь и объясняешь, как что работает. Чтобы получить в ответ: «Можно буду я вам еще присылать свои стихи, чтобы получить их разбор? Правда, сделаю все равно всё по-своему, хоть вам и не нравится». Либо у него истерический выплеск, наезд — и дальше в личке долгое продолжение с психологическим разборами. Дальше ты вспоминаешь: а нафига я в это ввязалась? Вот прошла бы мимо — и ничего бы не было. По сути, это последствие того, что я отнеслась к другому человеку как к себе. И заговорила с ним на своем языке и со своей высоты требовательности к себе. Правильно ли это? По большому счету — правильно. Ну, а по малому счету… надо быть к людям мягче, жалостливее, да и аккуратнее. А то они кусаются. Не надо ждать и просить от них совершенства. Только от себя.

29 июля 2017
Из ЖЖ Ольги Арефьевой