Сюй-Юнь. Порожнее облако (отрывок)

Сюй-Юнь. Порожнее облако.
Автобиография китайского учителя чань Сюй-Юня.
Перевод с английского И.А. Ковина.

Эта книга вроде бы не обладает выдающимися литературными достоинствами. Но прочтение книги оставляет огромное впечатление.
Она написана лоскутно, разные части созданы и записаны разными людьми в разное время.
Основная часть — это краткий и сдержанный дневник современного святого, совсем недавно жившего мастера Сюй-Юня (Порожнее Облако).
Он прожил 120 лет и умер в 1959 году.
Остальное — комментарии составителей книги и записанные отрывки лекций и наставлений Мастера.
Текст повествует о событиях достаточно экстраординарных, пусть изложенных скромно и буднично. Жизнь мастера, полная трудностей и опасностей, которые бы не выдержал никакой человек, вдохновляет своей безыскусной и беззаветной прямотой и ясностью служения, иногда граничащей с безрассудством и пренебрежением своей жизнью и здоровьем.
Мы привыкли читать притчи и полулегендарные описания жизней святых далекого прошлого. Уже не знаешь, где в них правда, а где сказка. Соответственно, воспринимаешь несколько опосредованно, как легенду или притчу. Здесь впечатляет близость и конкретность жизни человека в очень ощутимых реалиях. Трудно не поверить — вот оно, живое и настоящее. Поэтому остается такой долгий и глубокий след.
Еще одна черта книги: она благочестива в самом лучшем смысле слова. Это чтение, которое оказывает преображающее влияние на читающего. Ведь мы легко перенимаем тонкие вибрации разных впечатлений. И после иной книги становимся раздраженными и нервными, после иной агрессивными и себялюбивыми. После этой книги остается длительный вкус молчания и чистоты. Поэтому я настоятельно рекомендую ее. Я получила истинное удовольствие, но не только его. Нечто тихое и неуловимое, но очень глубокое.

Итак: книга «Сюй-Юнь. Порожнее облако».
Здесь можно читать онлайн
А здесь — скачать

…

И, кстати, очень скоро, читая в дороге для развлечения книжку Марины Москвиной «Мусорная корзина для алмазной сутры», я вдруг обнаружила знакомые интонации и обороты. Каково же было мое удивление, когда я на последней странице прочитала благодарность мастеру Сюй-Юню! А я-то думала, что книга о нем редка и малодоступна.
Ну что ж, заодно тогда порекомендую вам в качестве досуга и Москвину. Ее читать легко, она пишет с этаким блоггерским (это моя личная ассоциация) юморком, запросто смешивает реальность и фантастику, приписывая своим престарелым родственникам качества просветленных буддистов. Книга не может, разумеется, тягаться с высоким духом и хорошим вкусом Порожнего Облака, но в целом очень даже позитивно.
Москвина тут

Еще, оказывается, существует 20-серийный художественный фильм о Сюй Юне (я не видела, но посмотрите, если будет желание).
Консультантами фильма выступили известные буддийские монахи. Фильм снят по заказу Всекитайской ассоциации буддизма КНР в 2007 году.

Ольга Арефьева

Из вступления

«Имя Учителя Сюй-юня было известно и уважаемо в Китае в каждом буддистском храме и в каждом доме еще задолго до его смерти в почтенном возрасте 120 лет в 1959 году на горе Юнь-цзю. Он стал чем-то вроде живой легенды своего времени. Его жизнь и пример вызвали такое же смешанное чувство благоговейного страха и вдохновения в умах китайских буддистов, какое вызывает Миларепа у тибетских буддистов.
Когда Учитель отправлялся реставрировать святые места, при нем была только трость — единственный личный предмет. Когда он видел, что поставленная задача решена, он уходил с той же тростью, с тем же единственным предметом личной собственности.»

В возрасте 112 лет во время маоистского беспредела Учитель был избит железными палками до смерти. Орда кадровых коммунистов произвела набег на монастырь Юнь-Мэнь и окружила его. Они заперли Учителя в одну из комнат на несколько дней. Там они его допрашивали и безжалостно избивали. Ушли, когда сочли его мёртвым. Достаточно сказать, что Учителю переломали рёбра и что он истекал кровью. После этого он определённое время чувствовал себя просто ужасно. Примечателен, однако, тот факт, что на своём 112-ом году он оправился от этих побоев, от которых любой человек, даже вдвое моложе него, наверняка бы умер. Но старый Учитель вернулся назад. Он продолжил обучение не только в монастыре Юнь-Мэнь, но и во многих других. Он также нашёл время и энергию продолжить реставрационные работы в монастыре Чжэнь-Жу на горе Юнь-Цзю, провинции Цзянси. Там же он покинул этот мир 13 октября 1959 года. Его членство в сангхе составило 101 год.

Кусочек книги

Мои 28-й, 29-й и 30-й годы (1867-1870).

Я прожил в гроте три года. Всё это время я питался сосновыми иголками и зелёными побегами травы, а питьём моим была вода из горных ручьёв. Со временем мои штаны и башмаки износились, и у меня осталась только ряса, прикрывавшая тело. Мои волосы и борода отрасли более чем на фут, так что я завязывал волосы в узел. Мой взор стал огненным и пронзительным настолько, что те, кто меня видел, принимали меня за горного духа и убегали. Таким образом, я избегал разговоров с посторонними.
В течение первого и второго года моего затворничества я испытал много необычных переживаний, но я воздерживался от их анализа и прогонял их, фокусируя ум в одной точке воспеванием имени Будды. В горных далях и среди болот на меня не набрасывались тигры и волки, меня не кусали змеи и насекомые. Я не жаждал ничьей симпатии и не ел домашней пищи. Лёжа на земле и глядя в небо, я чувствовал, что вобрал в себя мириады вещей. Я испытывал огромную радость, будто был дэвом (богом) четвёртого неба дхьяны. Я считал, что самым большим бедствием для мирского человека является наличие у него рта и тела. Я вспомнил одного древнего мудреца, который сказал, что его нищенская чаша может «заглушить звон тысяч колоколов». Поскольку у меня не было даже чаши, я испытывал безмерную свободу и ничто мне не могло помешать. Таким образом, ум мой был чист и свободен, и с каждым днём я становился сильнее. Зрение и слух обострились, походка стала лёгкой настолько, что мне казалось, будто я летаю по воздуху. Казалось необъяснимым, каким образом мне удалось достичь такого состояния. На третий год я мог, совершенно не уставая, в своё удовольствие, передвигаться с места на место на любые расстояния, куда захочу. Было много гор, на которых можно было остановиться, и диких трав, которыми можно было питаться, так что я отправился странствовать по разным местам. Так незаметно прошёл год.

Мой 31-й год (1870-1871).

Я добрался до горы в Вэньчжоу и обосновался в гроте. Зашёл какой-то чаньский монах. Учтиво поклонившись, он сказал: «Я давно уже слышал о твоей высокой добродетели и пришёл к тебе с мольбой о наставлениях».
Мне было очень стыдно слышать это, и я ответил: «Мои познания поверхностны, так как пока я ещё не имел возможности встретиться с опытными Учителями. Не можешь ли ты проявить должное сострадание и дать мне некоторые указания относительно Дхармы?»
«Как долго ты ведёшь такой аскетический образ жизни?» — спросил он. Я поведал ему о своей практике, и он сказал: «У меня тоже не было возможности много узнать, так что я не могу давать тебе указаний, но ты мог бы пойти в храм Лун-Цюань на вершине Хуа-дин горы Тянь-тай и обратиться к Учителю Дхармы Ян-Цзину, человеку исключительно добродетельному. Он приверженец Школы Тянь-тай. Он поможет тебе достичь просветления».
Затем я взобрался на вершину Хуа-дин и дошёл до храма, крытого соломой, около которого встретил одного монаха. Я спросил у него, где старый Учитель Дхармы. Он ответил, жестом указывая на одного из обитателей храма:
«Это вон тот человек в залатанной рясе». Я подошёл к Учителю и совершил низкий поклон. Поскольку он не обратил на меня никакого внимания, я сказал: «Я пришёл к вам с мольбою о наставлениях, и надеюсь на вашу снисходительность».
Он долго смотрел на меня, потом спросил: «Ты монах, даос или мирянин?»
«Монах», — ответил я.
«Ты был посвящён?» — спросил он.
«Я получил полное посвящение», — ответил я.
«Как долго ты находишься в таком состоянии?» — спросил он. Когда я рассказал ему о своих исканиях, он спросил: «Кто обучал тебя такой практике?»
Я ответил: «Я занимался такой практикой потому, что древние достигали просветления посредством такого аскетизма».
Он сказал: «Ты знаешь, что древние дисциплинировали тело, но знаешь ли ты о том, что они также дисциплинировали ум?» Затем он добавил: «Судя по твоей теперешней практике, тебя можно сравнить с еретиком, который находится на абсолютно ложном пути. Ты зря потратил десять лет на свои упражнения. Если бы, живя в каком-нибудь гроте и употребляя воду из горных ручьёв, тебе удалось бы прожить десять тысяч лет, ты принадлежал бы всего лишь навсего к одному из десяти классов риши (бессмертных), перечисленных [к «Пятидесяти ложных состояниях»] в Суравгама Сутре, и всё ещё был бы далёк от Дао. Даже если бы тебе удалось продвинуться ещё на один шаг, пожиная «первый плод», ты был бы всего лишь «самопросветлённым человеком» (Пратьека Будда). Но что касается бодхисаттвы, он ищет совершенства Будды на «верхнем» уровне во имя обращения и освобождения живых существ, находящихся здесь, «внизу». Его путь направлен на самоосвобождение ради освобождения других. Он вырывается за пределы мирского плана бытия, не покидая последнего.
Если твой метод сводится к воздержанию от злаковой пищи и игнорированию штанов, это всего лишь поиск экстраординарного. Как ты можешь надеяться на то, что такая практика приведёт к совершенному достижению?» Так Учитель «нанёс укол» в самое моё больное место, и я снова совершил низкий поклон, умоляя его дать мне наставления.
Он сказал: «Я буду тебя обучать. Если ты будешь должным образом выполнять мои инструкции, ты можешь остаться здесь, но если не будешь — тебе придётся уйти».
Я сказал: «Я пришёл сюда за наставлениями, разве я смею не повиноваться?»
После этого Учитель дал мне одежду и обувь и приказал обрить голову и принять ванну. Он дал мне работу и стал учить меня поискам глубинного смысла Гув-аня8. «Кто тащит за собой этот труп?» С тех пор я снова стал есть рис и размазню и практиковать медитацию по системе Школы Тянь-тай. Поскольку я работал усердно, Учитель хвалил меня.