Neoliter.ru. «Мировая война в жанре трагедии»

Репортаж Евгения Хромина о презентации и рецензия на альбом Ольги Арефьевой «Хвоин» на сайте neoliter.ru «Мировая война в жанре трагедии» ноябрь 2012

…Арефьева была великим множеством простых и сложных ценностей, отдающих картинку и счастье. Мини-спектаклики как всегда были очень милы и самодостаточны. За время концерта зрители увидели танец живота, сражение оживших деревьев, «запутавшегося в краске» голема, блондинку с сердцем на голове и много других чудотворных историй и персонажей из-под лоскутного одеяла, хранящего тепло и тайны мироздания.

27 октября в ЦДХ прошла презентация нового альбома Ольги Арефьевой, группы «Ковчег» и театра «Калимба» — «Хвоин». Пластинка была воспринята неоднозначно. Газета «НеоЛит» по непонятным для автора этой статьи причинам решила рассказать о новой работе московской певицы.

Рецензия на статью «Мировая война в жанре трагедии»

Очень уж громкий и непонятный заголовок у данной статьи — ни к селу, ни к городу, как говорится. Где Ольга Арефьева и где Мировая война! Высокий жанр трагедии никак не может соотноситься с простенькими песенками в стиле реггей. Автор этого опуса на три листа плохо учился, филолог из него никакой. От пафоса статьи тошнит. Как всегда, впрочем. То, что Арефьева — его любимая исполнительница, ещё не значит, что читатели «НеоЛита» должны знать о каждом её шаге! Если газета не хочет постоянно терять читателей, ей придётся избавиться от такого непрофессионального автора.
Альбом слушал(а). Синтезатор убивает наповал! Как говорит в таких случаях мой знакомый музыкальный продюсер Макс Фадеев: «Восемь бит — наша тема!» Над аранжировками я бы тоже посоветовал(а) поработать Ольге Арефьевой.
В общем и целом, альбом дырявый в плане саунда, буквально расползается по швам. Статья о нём ещё хуже: приторно, заумно, скучно.

Первое отделение

Сегодня сотворение мира, завтра — концерт.
Поговорка (неофольклор)

Презентация «Хвоина» началась с мощного выброса энергии, копившейся, видимо, долгое время. Вокал был настолько сильным, что, казалось, меня хотят пробить насквозь. Как поёт Ольга Викторовна в одной из давних песен: «Я умею сказать: «иди за мной»// Так, чтоб каждый задрожал и обмяк» — кто бы сомневался, но почувствовать это как сиюминутную действительность дорогого стоит. Не обмяк, но ещё больше втянулся в этот удивительный мир, родившийся в доме, где большинство умерло без тела, а остальные в этом теле заканчиваются (данная аллегория подразумевает современное искусство и место Арефьевой в нём) и позволил углубить надрез, аккуратно сделанный первой услышанной песней этого автора несколько лет назад.

Программа почти целиком состояла из нового (попавшего в альбом) и новейшего (песенки, у которых ещё чернила на губах не обсохли) материала, а также из неизвестных песен, которые ещё не готовы увидеть себя в зеркале звукозаписи. Первой выпустили робкую обычно композицию «Мажорные аккорды». Она очень изменилась, стала более отрешённой и через силу позитивной, но, вместе с тем, уверенной, утверждающей себя. Странно, что Арефьевой до сих пор приходится утверждать себя на сцене. В этом виноваты постоянные слушатели и те, которых нет в их рядах, те, кто чего-то недопонял, недослушал, недочувствовал.

Первая часть концерта была лирична, причём лирика эта, само собой, не явилась «обыкновенным чудом» поэтического слова, её выпустили сиюминутную, многоликую и, конечно, весьма своеобразную. Дело в том, что творчество Ольги Арефьевой изменяется крайне незакономерно, это подчас вызывает массу негодований, протесты, аритмию. Слишком просто? Слишком сложно? Слишком..? В связи с этой особенностью первая часть концерта была очень стремительной и неоднозначной. Многообразие состояний, переживаемых за такой короткий срок, напоминает те самые критические моменты, когда перед глазами проходит вся жизнь, с той лишь разницей, что переживаешь целый мир (то есть множество жизней всего сущего) в особом мифологическом пространстве, созданном автором. В нём каждое лирическое «Я» — живчик, дикий зверёк, который совсем не хочет, чтобы вы его поймали, приручили, поэтому вам придётся довольствоваться только наблюдением. Даже дышать опасно — спугнёте, и потом ищи-свищи. Любая критика тут неуместна, это всё равно, что влезть в сказку в грязных кирзачах и одноразовых резиновых перчатках и начать доказывать тамошним персонажам, что всех их надо прооперировать, иначе — смерть. Будьте аккуратны, уважаемые слушатели.

Приятным открытием на концерте было то, что песни меняют не только музыкальную «оболочку», но и текст изменяется во время самого выступления буквально на ходу и приобретает вариативность. В результате этого далее произведение развивается по нескольким сценариям. Такой текст живее всех живых, как народная песня, которая со временем обрастает новыми смыслами, словами, людьми.

Кульминацией первой части концерта была песня «Хвойный». В конце её увенчала пиковая вокальная точка всего выступления. Ощущения ни с чем несравнимые! Голос был плотным жизненным потоком, устойчивой цветописью луча.

Вторая часть концерта была ориентирована в основном на театральное творчество певицы, музыкантов и группы «Калимба». Секрет фокуса перевоплощений клоунессы умолчало закулисье с прошитыми ртами. Арефьева была великим множеством простых и сложных ценностей, отдающих картинку и счастье. Мини-спектаклики как всегда были очень милы и самодостаточны. За время концерта зрители увидели танец живота, сражение оживших деревьев, «запутавшегося в краске» голема, блондинку с сердцем на голове и много других чудотворных историй и персонажей из-под лоскутного одеяла, хранящего тепло и тайны мироздания. Представление песни «Контроллёры» вырвалось из-за кулис торжеством буффонады. Этот спектаклик выбивался из богатой театральной программы концерта. Он объединил почти всех актёров, причем роли в нём были только главные.

Трагикомедия в маленьком зале огромного ЦДХ в очередной раз убедительно дала понять, что её мир более реален и доброжелателен (не для всех, впрочем), чем наш, проштампованный и загнанный в рифмованную строку рекламного слогана.

Второе отделение

Игра моей флейты для тонкого слуха,
Звериного уха, что ловит тончайшие шелесты духа стиха.
Ольга Арефьева «Чёрная флейта»

Много тысяч лет назад человек впервые почувствовал своё превосходство над остальными живыми существами, а в последние несколько веков — и над всем миром. Осознание мнимого превосходства сделало его чуждым всей Вселенной существом. Так началась действительная Мировая война. Человек истребляет природу, природа истребляет человечество. Какой же в этом противостоянии может быть позиция художника? Самой разнообразной, но всегда есть единственно верный путь, обычно он связан с очищением через страдание. И вот тут уж не до постмодернизмов, иначе окажешься по ту сторону «стекла пустоты», а это самоуничтожение.

Альбом «Хвоин» пропитан настроением «арефьевской битвы». Песня «Хвойный» — это борьба деревьев со всепроникающим огнём человечества («Стоим вповалку и гуляем лёжа» — очень похоже на вырубку леса). Всё, чем они могут защищаться от огня (или топоров) — это постоянный рост; всё, что они могут противопоставить Смерти — это самосовершенствование путем претерпевания страданий. Весь альбом — это выпад Жизни против мертворождённой Цивилизации и искусственного искусства: «Исчезнут тюрьмы и суды, если на Земле// Не будет жить никто…», «Пал Вавилон, пал — Иерусалим восстал» (образ Вавилона, или человеческой цивилизации, берётся из растафарианской культуры).

Песня «Время» — будто взгляд вековой сосны-исполина на сменяющиеся поколения, которые так «затрещали» на весь вселенский лес, что, кажется, «будто застыли» и вовсе не представляют собой бесконечную очередь за смертью, а просто каждый раз чуть-чуть изменяют форму. «Дети прошлой (страшной) зимы» бьются, как конфетти, в чёрно-белой хлопушке по-своему осваивая старую тюремную камеру материи.

В наш век Информация осваивает всё новые и новые пространства. Она завоевала все сферы жизни человека, подчинила его своей бессмысленности и измазала грязью изнутри. Песня «Экология» в этом смысле, что называется, «для особо одарённых». Она вдалбливает в сознание осознание того, что нам всеми силами нужно пытаться освободиться от гнёта информации. В этом посыле чувствуется отчаяние, ведь вряд ли удастся достучаться до овец и баранов, даже используя их привычную форму принятия тех или иных мыслей: забивание в голову гвоздей. По этой причине во всём альбоме (и не только в этом) красной нитью проходит тема агрессии, направленной на слушателя, который закружился в индустрии развлечений, показушничестве, мнимых протестах, рутине и, как следствие, тотальной глупости и заурядности. Эта агрессия в творчестве Ольги Арефьевой давно идёт рука об руку с отчуждённостью, закрытостью автора. Если слушатель не может быть с певицей на одном (или почти на одном) уровне развития тогда, о чём с ним можно говорить? От него избавляются как от балласта, поскольку он тормозит общее движение вперёд. Особенно ярко это было высказано в песне «Саван 2». В новом же альбоме такой мотив в большей степени присутствует в песнях «Забор» и «Какой-то припев» и, так или иначе, на всей пластинке. Ольга в первой же композиции даёт понять, что кому-то уже здесь не место, чтобы хоть как-то отгородиться от назойливых болтунов и лицемеров, она ставит смысловые и стилевые барьеры, или, другими словами, забор. В песне «Какой-то припев» мотив отчуждения обволакивает тема тоски по думающему и чувствующему слушателю, а также величины искусства Арефьевой, которое не умещается и не может умещаться в рамки мелочного ремесленничества, которым занимается абсолютное большинство современных писателей, поэтов, художников и кинематографистов. А поэтому «остаётся порвать эту вашу нирвану…».

Песня «Трудоголя» умиляет своим названием и этим вот: «…завидно, что ли?». Сценичной суетностью маленькой девочки, наморщивщей лобик, которая бегает со своими живущими куклами, мягкими игрушками и «взрослыми» музыкантами и актёрами, завораживает Ольга Арефьева, тем самым провозглашая всеобщую радость и веселье.

Песня «Это Родина моя» водяниста и прозрачна и… не про людей, но для них. Она звучит призывом приблизиться к миру, который нас создал. Безусловны в песне протесты всего живого, прошедшего порог смерти, но с того света всё же и очень гармоничны. Эта гармония плавно переходит в следующую композицию: «Есть ли тебе, что сказать?», которая по манере исполнения напоминает духовные стихи. Очень кроткая песня. Она не требовательна, но «заглядывает в глаза» и щемяще ждёт понимания.

Подлинно фольклорными получились «Колыбельная» и «Деревенская». «Колыбельная» своей народностью умиротворяет вечно беспокойный современный российский народ. «Деревенская» же — русская пастораль, история любви к нерадивой сельской девушке, которая всеми известными и неизвестными способами пытается организовать хаос внутри и вокруг возлюбленного. Эта песня, как крик души, только под водой и прикрытый всем, чем только можно с помощью юмора. Борьба с глупостью — ещё одна ведущая тема альбома. Насмешки «Вертолёта» снова «приводят в чувство» мир Янки Дягилевой, где очень всё непросто и самобытно. Арефьева как никто умеет поймать её тон, почувствовать близкорастущее слово.

Не смею давать общей характеристики альбому (права такого не имею), поскольку не хороним же мы его. С момента рождения он теперь будет изменяться по-разному на концертах и как студийная запись единолично в сознании каждого слушателя.

Евгений Хромин