Rockmusic.ru. Рецензия на альбом «Анатомия»

Рецензия на альбом «Анатомия» с сайта www.rockmusic.ru. 20 июня 2001 года

…Я не узнал тебя, Оля. Пятнадцать раз крутил в руке диск, читая по буквам фамилию, не веря самому себе. Теперь я знаю, что такое шок.

То что я думаю,
Еще не значит,
Что я думаю правильно
(собственный афоризм)

ВВЕДЕНИЕ

Должен предупредить сразу — все, кто считают, что новый альбом Ольги Арефьевой «Анатомия», это:
а) концертный сборник;
б) альбом из серии «сиди-слушай», т.е. «для своих», (тех, кто знает, слушает, любит)
могут смело поступать следующим образом: внимательно прочитать только последнюю строку из всего вышесказанного.

Остальным рекомендую читать дальше.

ГЛАВА ПЕРВАЯ И ЕДИНСТВЕННАЯ

Сила привычки — жестокая вещь. Она очень легко берет нас в свой капкан, загоняет в определенные рамки, и уже не хочется заставлять себя делать что-то по-другому.
Я привык слушать что-либо с начала до конца, не торопясь, обстоятельно вникая в предмет прослушивания. (Никто не ест полкотлеты, если на тарелке лежит целая, это возможно только в случае, если эта котлета — не первая, а ты уже сыт. Да и оставлять полкотлеты на тарелке как-то неудобно). Причем, я давно определил для себя один привычный для восприятия принцип, которого старался придерживаться до сих пор.
У любого творца есть два пути.
I. Сложный. Посредством проб и ошибок постараться найти свой почерк, затем используя его, выразить свой взгляд на всё и вся. (Таких творцов немного, но их не спутаешь ни с кем, их произведения узнаются на раз с первой ноты.)
II. Простой. Ничего не искать, взять за основу понравившийся почерк смотрящего и постараться сказать то же самое, только своими словами. (Этих авторов я наградил званием «хорошие маляры»)

Когда ко мне в руки попала «Анатомия», я понял, что ошибся.

Услышав лет десять назад Арефьеву, я сразу сказал себе, что она имеет свой, не похожий ни на кого почерк, мне стал понятен язык ее мыслей. Она была для меня всегда узнаваема.
Словом, я привык к ней.
Правда, был один момент, который заставил меня вздрогнуть. В одной из телевизионных передач, кажется в «Антропологии», Арефьева мимоходом бросила одну фразу: «Вообще-то, я — певица…» и загадочно улыбнулась. Я насторожился, но дальше ничего страшно не произошло, все пошло опять в прежнем русле.
И тут вдруг… «Анатомия». Она не просто разнесла в пух и прах мои принципы, она вернула меня к той пойманной фразе. Я обалдел.

Я не узнал тебя, Оля. Пятнадцать раз крутил в руке диск, читая по буквам фамилию, не веря самому себе. Теперь я знаю, что такое шок. Возникло бредовое ощущение, что до этого я тебя никогда не слышал…
Нет, это не рекламный трюк. Это — гораздо серьезнее.

Это — неприкрытые откровения.

Вспоминается Высоцкий с песней про прыгуна в высоту. («А у меня толчковая — правая!…») Герой Высоцкого не боится предстать перед толпой совершенно обнаженным, поражает завидное упрямство прыгуна в своих стремлениях («Но свою неправую правую я не смену на правую левую!»)

Выйти к толпе безоружным и беззащитным — это поступок, граничащий с безумием.
( «Не знала, как насмешлива толпа…» )

Арефьева решилась бросить вызов.
Прежде всего она обращается к себе. Не боясь собственных признаний, она соглашается с известной истиной, что человеку свойственно ошибаться. Но она не вторит ей. Она абсолютно самодостаточна, не заигрывает со зрителем, при всей своей обнаженности уверенно держит дистанцию («Я играю не в такт, и стихи плохи. Но я — факт…») Это смело. Но Арефьева идет еще дальше: «Я уже не та, что была…»

Она отдает себе отчет в том, что делает:
«Я уже ни на что не надеюсь,
Потому что достигла всего…»

В «Анатомии» она наотрез отказывается от привычного звучания.
Язык музыкального повествования и средства на первый взгляд достаточно просты — голос, гитара, виолончель. Прозрачность и ненавязчивость мелодий вступает в подчеркнутый конфликт с жесткими текстами. Арефьева абсолютно сознательно идет на риск. В подобной ситуации очень трудно удержать ту самую золотую середину, добиться определенного равновесия. Есть опасность возникновения противоречий, заданная контрастом, в результате обязательно будет «перевес».
Зная это, Ольга уходит от принципа уравновешивания. Музыка и слова в «Анатомии» сами по себе вполне самостоятельны и могли бы существовать отдельно, причем ничего не теряя в качестве. Но… в данном случае этот привычный сплав (музыка плюс слова) у Арефьевой переходит в ощущения.
К примеру, что есть яблоко? Сердцевина (с зернами) плюс остальное. В принципе, эти составляющие мы спокойно отделяем друг от друга. Но никому не приходит в голову воспринимать их по отдельности, они воспринимаются в целом как «яблоко». При этом мы отдаем предпочтение вкусовым качествам («кислое», «сладкое», «кисло-сладкое»). То есть, откусывая яблоко, мы чувствуем остроту ощущения с первого раза и фиксируем его («вкусно — не вкусно»). Но Арефьева напоминает, что «о вкусах не спорят, есть тысячи мнений». Она подсказывает, что важен не вкус, а момент остроты ощущения. Именно он и запоминается.

Этим Арефьева и обозначает свое главное откровение.
Ольга понимает, что может быть непонятой, распятой. Но это не останавливает ее:
( «Я буду улыбаться, идя на эшафот…»
…………………………………………………………….
«Но небо с синяками всегда меня поймет»
)

Кому-то может показаться, что «Анатомия» специально смешивает простое со сложным, меняя местами ориентиры. (Сейчас это стало очень модным: приземлить — возвышенное, возвысить — приземленное). Но это не так:
( «Но меня можно убить только счастьем…» )
Вот и разгадка. Вот он, золотой ключик:
( «Все быть должно иначе: любить, не значит есть…» )

«Анатомия» расставила все на свои места.
Музыка превратилась в воду, слова — в камни.
— Пришло время собирать камни…

«Ведь на воде пишут вилы правду —
В нее лишь надо войти…»

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Все написанное выше можно было не читать.
Все написанное выше можно было не писать.
Это не главное. Все гораздо проще:

«Не важно — о чём, важно — как…»

RM2001

Презентация «Анатомии»
http://www.rockmusic.ru/news1.phtml?news_id[]=462

«Нам очень хотелось сделать альбом в digipack-е и этот диск лучший в истории «Ковчега» не только по оформлению…» О. Арефьева.

В пятницу (15-ого июня) состоялась презентация нового альбома Ольги Арефьевой и Петра Акимов под названием «Анатомия». Пресс-конференция, посвященная этому событию, плавно перетекла в дружеский междусобойчик, в ходе которого наш корреспондент попытался выяснить некоторые «волнующие» подробности, связанные с обложкой диска.
РМ: Оля, это вы на обложке?
ОА: Да, а что не похожа?
РМ: Но в одном своем недавнем интервью вы говорили, что не понимаете, зачем музыканту надо сниматься обнаженным…
ОА: Я спокойно к этому отношусь… Тем более, эта фотография была сделана лет десять назад и даже выложена у нас на сайте.

Дальше разговор зашел о мистике. Участники конференции рассказали, что при сведении диска неожиданные проблемы возникли на отметке 666. На ней то появлялся непонятный щелчок, то неожиданно система «вылетала», а некоторые из записей, привезенных Ольгой из Питера (где собственно и проходила первая апробация программы)оказались не лучшего качества. Но, несмотря ни на что, в диск вошли практически только новые композиции, написанные за время «необычайного» сотрудничества с Петром Акимовым. «С ним было очень легко писать…», а «…материала уже хватает еще на один диск». Да и выход альбома тоже можно назвать мистической «случайностью» — диск родился как бы сам по себе…

Междусобойчик плавно перерос в небольшой фуршетик и большой концерт, на котором были представлены композиции с «Анатомии». Во время концерта, я периодически ловил себя на мысли, что вот в этом месте не хватает губной гармошки, вот здесь не хватает барабанов, Петр, вдруг начинал извлекать такие неповторимые звуки из виолончели, что все эти «гнилые» мысли пропадали сами собой. Виолончель стонала и смеялась, извлекая на свет то камерные, то джазовые, то блюзовые, то фолковые нотки. Вот он какой — человек-оркестр! ПЕТР АКИМОВ.

А какой вокал! А, впрочем, о чем это я? На концерты ходить надо… А рецензию на диск читайте сегодня в нашей новостной ленте.