RockMusic.ru. «Праздничный перформанс Ольги Арефьевой в ЦДХ»

Репортаж Сергея Марского о «Рояль-Ковчеге» в ЦДХ 25 сентября 2004 c сайта РокмЬюзик.Ру. С комментариями Ольги Арефьевой

…Непонятные белые существа возникли вдруг посреди толпы в холле перед зрительным залом. Носатые. Несуществующие.

Двадцать первого сентября у Ольги Арефьевой день рождения. И по такому случаю раз в году собирается «Рояль-Ковчег» (сама Ольга, Петр Акимов — виолончель и Сергей Перминов — рояль), чтобы это дело отметить. Отметить, разумеется, очередным концертом, который и прошёл в минувшую субботу, 25 сентября, в ЦДХ.

Начался он ещё до того, как бабушки на входе стали запускать зрителей внутрь. Непонятные белые существа возникли вдруг посреди толпы в холле перед зрительным залом. Носатые. Несуществующие. Случайно замечаешь, как у одного из них, белых и несуществующих, девушка закрепляет случайно начавший отваливаться клюв. Нет, совсем не в обиду сие сказано. До входа в зал они только нарождаются, разминаются, потягиваются, только готовятся. Так что всё в порядке.

Возражу. Клюв не отваливался случайно. Просто какой-то хамоватый мужик атаковал перформера, резко схватив за маску. Неандертальцы встречаются даже в ЦДХ.
Комментарий Ольги Арефьевой

Публика в цивильных костюмах смотрит на носатых с опаской и одновременно с усмешкой. Да-да, смеётся, видя в существах не нереальность, а лишь претензию на таковую — как будто ребёнок в детском саду дёргает Деда Мороза за бороду, уже заранее будучи убеждённым в том, что она и правда — из ваты.

До начала мероприятия, в то время как люди занимают свои места, Белые, а их, оказывается, целая стая, вылезают из-под кресел, медленно и опасливо озираются, трогают клювами сидящих рядом с их убежищами зрителей, заворачиваются в портьеры, ползают по лестницам.

Становится немного смешно — большинство сидящих в зале нарочито старается не обращать на существ ни малейшего внимания: мол, знаем мы ваши арефьевские штучки, нас-то уж на мякине не проведешь. Может и зря. С каждым последующим концертом Ольги можно заметить, что все меньше становится среди зрителей девушек, скажем так, арефьевского типа — тоненьких, восторженных, в хайратниках и с прической «под Арефьеву». Тех, на кого все представление с белыми существами и может быть рассчитано.

Ольга Арефьева тоже не отстает от своих белых помощников. Пение она дополняет различными элементами движения, танца, использованием предметов, костюмов и пр. За время выступления она успела переодеться не менее пяти раз, используя паузы между песнями, заполняемые импровизационными интермедиями в исполнении Петра Акимова и Сергея Перминова.

Впрочем, отклик у публики находит отнюдь не ангелоподобная Арефьева, бросающая на землю свое огромное красное сверкающее сердце, не бело-черно-красные интермедии, и вообще не все эти фантазии-перформансы на классические темы — от Баха и стихов Пушкина на музыку Шнитке до стихов Поля Элюара и Вероники Тушновой. Процесс глобальной смены имиджа, кульминацией коего является нынешнее представление, еще не слишком понятен арефьевскому зрителю, привыкшему видеть (и пытающемуся до сих пор это делать) Арефьеву времен «На хрена нам война». Именно поэтому наибольший зрительский восторг вызвали типичные прежне-арефьевские песни «Моя роль» и «Хочу обнять», и близкая им по духу «Ноа-Ноа» Насти Полевой. В одном ряду с ними — умкина «Травести», по стилистике все еще с большей вероятностью ассоциирующаяся у зрителя-слушателя с Ольгой, нежели Пушкинская Мэри из «Пира во время чумы». И, конечно же, не отягощенные театрализованным действием «Non, je ne regrette rien» из репертуара Эдит Пиаф и «Go down, Moses» только украшенные арефьевским вокалом. Последний, кстати, способен скрыть возможные недостатки, недодумки и недоделки текста и представления песен, и, как позволял ей до, так и будет позволять впредь шаги в сторону любого музыкального направления с минимальной возможностью услышать за сим недовольное слушательское: «разбросанность вкусов есть их отсутствие».

Насколько незаметен Сергей Перминов, сидящий за роялем, настолько же бесподобен виолончелист Петр Акимов. Неизвестно, отрепетировано ли заранее его участие в спектакле Арефьевой, однако его маленькие роли в общем действе органично сплетаются с его сущностью — он даже не играет, а продолжает жить на сцене, включая свое обычное поведение в совокупность остальных ролей перформанса.

По завершении концерта организаторы обещали устроить фейерверки, гуляния под этнические барабаны и все такое. С фейерверками вышел облом — Арефьева объявила со сцены, что куда-то потерялся керосин. Ну и хрен с ним. Зато был этнический барабан. Одна штука. Забавно было наблюдать, как стая попсарей слетелась на первобытные ритмы — мол, мы все уже в курсе моды на этнические заморочки. Зачем это самой певице? Ну, может, для того, чтобы тоже от этой моды не отставать и слушателя привлекать.

Было опять же немного по-другому. Ребята из огненного шоу, выступавшие в это время в Питере в проекте «Вертикаль» театра «Дерево», должны были приехать специально на один день на мой день рождения. Но в последний момент не смогли попасть в поезд (что я узнала прямо на сцене в момент окончания концерта), очень переживали и извинялись. Я сама умею крутить огонь, так что сказала, что будет то же самое, но без керосина. Что собственно и выполнила. Под барабаны количеством в разные моменты от трёх до пяти. И протестую против обзывания зрителей попсарями.
Комментарий Ольги Арефьевой

Впрочем, не важно. В любом случае, у Арефьевой есть один большой козырь — сила и своеобразие ее голоса. Так что смена приоритетов в плане выбора музыкального направления приведет скорее не к потере старой аудитории, а лишь к некоторым изменениям в слушательской среде, которые сейчас уже заметны.

Сергей Марский, специально для РокМьюзик.Ру
30-09-2004