Эфир на «Открытом радио». 18 апреля 1999 г.

…Нет, я не хиппи, поэтому и хорошо сохранилась. По трассе не ходила, марихуану не курила, free-love’ом не занималась и от Led Zeppelin не фанатею.

---

Ведущий: — Сегодня в гостях на «Открытом радио» солистка группы «Ковчег» Ольга Арефьева. Welcome!

Ольга — Здравствуйте, здравствуйте, дорогие радиослушатели, очень рада вас слышать. Будем считать, что я вас слышу тоже.

Ведущий: — Я перед самым концертом Вас достал. Сегодня концерт.

Ольга: — Ну, смотря в каком смысле достал… Да, раздобыл, привёл, но это для меня большая радость и очень приятно.

Ведущий: — Оль, ведь, на самом деле, многие знают о существовании группы «Ковчег», многие знают песни, а многие — нет, многие, наоборот, находятся в какой-то прострации. Группа «Ковчег», сколько она уже существует?

Ольга: — Это, на самом деле сложный вопрос…(вот, заразили меня словом-паразитом: на самом деле. Ха-ха!) Это сложный вопрос, потому что группа вот в нынешнем составе существует пять-с-чем-то лет, а под этим названием моя именно группа образовалась в девяностом году , так что отсчёт истории «Ковчега» можно считать с девяностого года. Нам восемь лет.

Ведущий: — Вы недавно день рождения отмечали.

Ольга: — Нет, день рождения группы мы не отмечали, хотя было такое искушение, потому что концерт попал день-в-день на пятилетие первого выхода группы именно в этом составе, но мы об этом никому не сказали, правда, потом на концерте я проговорилась в какой-то момент, когда мы спели одну из старых песен. Так что, отмечания такого не было, но момент для себя мы зафиксировали.

Ведущий: — Кстати, как насчёт старых песен, сейчас активно раскручивается на одну из старых песен клип «На хрена нам война!». Правильно я сказал?

Ольга: — Ой, у этого названия столько модификаций, я их не могу произнести. (Смеётся)

Ведущий: — Так вот, насчёт старых песен, впервые я увидел её на альбоме 95 года. И сейчас — активная раскрутка.

Ольга: — Это я к старым не отношу, это ещё песня, что называется, в «самом соку». Старые, это которым больше 9-10 лет. Хотя, они вечно молодые. Вообще говоря, это получилось так, что это «золотой фонд». Мы её сейчас послушаем. А потом мы принимаем телефонные звонки.

[Звучит песня «На хрена нам война»]

Телефонный звонок: — Здравствуйте, Ольга! Я рада Вас слышать.

Ольга: — Взаимно.

Т/з: — Я была поражена твоим вниманием к поклонникам, когда в Политехническом музее ты давала всем автографы.

Ольга: — Кроме того, ещё на письма отвечаю. Мне постоянно сыплются письма, и я провожу время перед компьютером, очень долго.

Т/з: — А я хотела спросить: какая у тебя любимая песня у Янки, Насти и Инны Желанной. И почему на твоё творчество такое сильное влияние оказывает Умка?

Ведущий: — Я сейчас сделаю ремарку для тех, кто вообще впервые слышит эти имена, это всё певицы, очень хорошие певицы, это авторской песней можно назвать.

Ольга: — Это можно назвать рок песней, это можно назвать мелодичной и красивой песней. По поводу вопроса, я на этот вопрос уже давно ответила своим концертом чужих песен, когда я собрала все любимые мои чужие песни, решилась на такой вот шаг, не каждый же вообще подаёт вид, что ему кто-то, что-то нравится. Я об этом очень откровенно заявила, и, разумеется, что всё, что я слушаю, всё, что я люблю, тем более то, что я спела, конечно у меня откладывается у меня в душе. Я не понимаю, почему тут выделили Умку, как особо влияющую… Это однажды одна, по-моему, безответственная журналистка написала просто в плане нашей дружбы, что вот Аня спела мою песню «Картонное пальто», что я сочинила специально для Ани, ну а я пела Анину песню тоже. В общем-то это, конечно же домыслы, что прям уж прям настолько всё так влияет. Разумеется, влияет абсолютно вся музыка, которую я люблю.

Т/з: — Так, мало того, в репертуаре же есть Эдит Пиаф, Алла Борисовна Пугачёва.

Ольга: — Откуда Вы всё знаете? Знаете, здесь слово «репертуар» сказано громко. Меня, вообще, хлебом не корми, дай учинить что-нибудь такое, выходящее за рамки. За рамки того, по крайней мере, что люди могут представить, что я могу сделать. Вот, в частности, то, что я спела песню «Не отрекаются, любя». Это вызвало такую реакцию шумную, но очень разнообразную: крайние проявления восторга и невосторга, но это жест из серии тех, к которым я почему-то тяготею, таких немножко экстремистских действий: взять и позволить себе что-нибудь… Самую любимую песню назвать невозможно, а существует гигантский пласт песне, которые я считаю гениальными. Они абсолютно талантливые в мелодии, в тексте, вообще в самой подаче, в личности. Вне зависимости от рамок. Стилевых, сословных, тусовочных, что рок-музыка это рок-музыка, а Алла Пугачёва это совершенно другое. Выясняется, что талантливая, гениальная, великая музыка, она может быть везде. Деление на жанры очень условное, а всё это — песни, красивые песни, настоящие, и я думаю, нам ничего не мешает взять и исполнить самим.

(Cорвался звонок)

Ольга: — По-моему, это маленькая девочка, кстати, новый контингент появился — это молодые маленькие девочки, лет по 12. Я страшно радуюсь, потому что это не тинэйджеры, не тот агрессивный и сумасшедший возраст, когда надо всё крушить, трясти козами и выстригать себе ирокезы, а это тот нежный возраст, в котором просыпается то творческое начало в человеке. И поэтому это меня страшно радует.

Т/з: — Ольга, Ваша музыка на самом деле многогранна. Я слышал и реггей, и классический рок. Вы сами для себя стиль определяете? Мне здесь кто-то сказал: «Они хиппи. Но они просто хорошо сохранились».

Ольга: — Нет, я не хиппи, поэтому и хорошо сохранилась. По трассе не ходила, марихуану не курила, free-love’ом не занималась и от Led Zepellin не фанатею. У меня длинные волосы, мне кажется, что у женщины должны быть длинные волосы, это очень украшает, это — половина красоты. Я люблю всякие кольца, кстати в последнее время я их не ношу практически. Хиппизм, может быть, в стремлении к красоте, к миру, к творчеству, но идеология хиппизма, как любая идеология, тоже рамки, а я стараюсь жить сама по себе. Я живу и всё! А по поводу многогранности музыки один мой друг сказал фразу абсолютно в точку. Вот я его спросила, когда я только начала играть реггей, он знал всё моё предварительное творчество. Реггей это был настолько резкий поворот, что народ на повороте этом слетел, не успел за мной повернуть, как это часто бывает. Я его спросила: «Ну, как тебе?» А он говорит: «Да что ‘как’? Арефьева — она и в Африке Арефьева!» Если приглядеться, разницы между всем этим нет. Это всё песни, всего лишь песни, и так как они спеты все моим голосом, и моим темпераментом, моим мировоззрением, они всё равно все будут про одно и то же.

Т/з: — А кто вам пишет такие замечательные песни?

Ольга: — Раймонд Паулс и Игорь Крутой… (смеётся) нет, скромно скажу, что песни пишу сама, недавно меня приняли в Союз Писателей (совершенно неожиданно для меня) и наградили литературной премией журнала «Знамя». Так что, оценили мой литературный дар, композиторский пока ещё не официальный, ещё чуть-чуть осталось до этой станции (смеётся)… А вообще я предлагаю послушать песню, в которой нет моих стихов, как ни странно. Это из самого раннего периода 10 — 12 летней давности. Я тогда ещё писала мелодии на переводные стихи, которые находила в книгах. Это самый старый «Ковчег», здесь поёт Людмила Кикина, правда уже в новой инкарнации, при возвращении Милы Кикиной в наш «Ковчег» нынешний.

[Звучит песня «Сделай меня тенью»]

Т/з: — Как вы стали певицей?

Ольга: — Да, вопреки всему, всему и всем. Так получилось; это — моя судьба. После школы меня все убеждали, что это — мои бредни (насчёт музыки), тем более, что мне не удалось попасть в музыкальную школу, потому что в меня не поверили. Все учились тогда в музыкальной школе. Маленький ребёнок, мало ли — блажь какая: музыкальная школа. Без образования, как бы в чистом поле я оказалась. И плюс родители настояли, чтобы я поступила в университет на, по их мнению, правильный факультет. Физический. Я там два года честно выполняла родительское направление, но, понятно, что, когда у человека стремление к другому, то ничем его не сбить. Терпела, терпела; училась, училась; сдавала сессии; получала хорошие оценки, а потом — раз — и ушла в музучилище, куда меня взяли, несмотря даже на незнание нот. Да, с физикой… Я, правда, запомнила, что-то там: для любого эпсилон больше нуля существует дельта, неравная нулю. Уже дальше я не помню, при котором — что.

Т/з: — Здравствуйте, Ольга, это Татьяна. У меня вопрос по поводу прозвучавшей песни: там отчётливо слышится виолончель Петра Акимова.

Ольга: — У человека — божий дар. Свела нас судьба. Когда я попала в Москву, я не знала ни одного человека, и у меня был единственный телефон, где я просто могу остановиться. Это оказался телефон Людмилы Кикиной. Это была судьба. Вот у неё я первое время кантовалось и познакомилась с её мамой Мариной Алексеевной Кикиной, которая педагог по вокалу, и которая сейчас занимается со мной голосом. А однажды в гостях у Людмилы Кикиной, примерно в это же время был Пётр Акимов. И я запомнила, что он играл себе на виолончели (играл, как на гитаре) и пел песню «Мы на всё решили класть», в общем, эту песню мы в результате не выдержали и включили в альбом «Сторона от» уже по прошествии многих лет. Просто не выдержали, потому что он настолько забавно это поёт, просто убийственно; и я не могла это забыть много лет, а Мила забыла. Я ей говорила, что я познакомилась с Петей у неё на квартире, а она говорит: «Нет, я этого не помню». Но я не забыла…и с Петей мы однажды встретились на улице и узнали друг друга и начали вместе играть, по прошествии двух лет после знакомства.

Т/з: — Но сейчас-то у Вас друзей ой-ёй-ёй сколько, знакомых (друзей-то может быть и не слишком много).

Ольга: — Ну, да, есть…правда, друзья это действительно серьёзное понятие.

Т/з: — Но опять же, Вашу серьёзную музыки слушают умные и серьёзные люди, это могу точно сказать, потому что я сам слушаю…

Ольга: — Тогда, конечно, это так!

Т/з: — Просто я видел, что творится на концертах. И когда был августовский кризис, народ нормально вполне ходил на концерты и Инны Желанной , и Ваши. И были набитые залы.

Ольга: — То есть, народ не стоял в очереди за гречкой перед коммерческой палаткой, а последние деньги поволок в ЦДХ на билеты. Последнее время в ЦДХ только аншлаги.

Т/з: — Вот здорово! А почему Вы до сих пор не популярны и не в верхних чартах?

Ольга: — Не знаю, спросите у них. Им там, наверное, что-то другое требуется. Каждому даётся то, к чему он готов, я пока, наверное не готова, потому что, вообще говоря, слава — это жуткое бремя; мне уже сейчас тяжело. Я боюсь, что станет славы чуть-чуть побольше и я просто не выдержу и сойду с ума. Дело в том, что я жутко открытая, вот сказали недавно: «Вы общаетесь с поклонниками?», я на самом деле общаюсь абсолютно со всеми; и вот от этого общения через меня поток пошёл уже слишком большой. И я начинаю уже «дуреть». Если я научусь себя ограничивать, так будет следующий этап, если он вообще будет.

Т/з: — У меня здесь в кармане лежит кассета «Ба-та-ка-кумба»!

Ольга: — Из этого альбома мы только что поставили песню «На хрена нам война», русская народная песня!

Т/з: — Мне здесь интересно: «благодарим за поддержку Льва Лещенко»…

Ольга: — Во-первых, я не досказала: на этом не закончилось моё обучение, когда я закончила Свердловское музыкальное училище им.Чайковского, в Москве я поступила в Гнесинский институт. И тут моим педагогом стал Л. В. Лещенко, притом я раньше к нему не испытывала каких-либо горячих чувств, но, познакомившись с ним лично, я очень его полюбила. И могу заявить совершенно смело, честно и нелицеприятно, что это очень интересный человек и очень хороший, и очень умный, и всё такое. Он ещё помог нам выпустить этот альбом. Конкретно взял нас и поддержал. И, благодаря ему, это дело состоялось, потому что не секрет, что для андеграундных музыкантов «каждый шаг через больно», и каждый шаг даётся такими несусветными усилиями: собиранием денег, отыскиванием студии и т.д. Концертами не заработаешь на студию никогда в жизни, и выпуском диска андеграундного, никогда в жизни не возвратишь денег, в него вложенных. Это делается в основном всё на доброй воле и на любви к искусству, и на помощи друзей.

[Звучит песня из программы Ольги Арефьевой и Сергея Калугина «Rest, Sweet Nymphs»]

Ведущий: — Господи, Оля, красота-то какая!!!

Ольга: — Самое главное, всё это мы концертные записи крутим.

Ведущий: — А вы быстро название своего диска произнесёте?

Ольга: — Батакакумба-такумба, Батакакумба-такумба!

Ведущий: — Мне интересно, здесь два раза…

Ольга: — Какой Вы въедливый!

Ведущий: — …»Все мы пойдём вслед за Джа», «Если Джа хочет, то Джа (с)хлопочет?» что такое «Джа» или кто такой «Джа»?

Ольга: — Значит, слышали музыку такую — джаз? Это культовая музыка Джа, покровителя джаза.

Ведущий: — Оль, о сегодняшнем концерте… Сегодня будут как раз такие песни исполняться?

Ольга: — Сегодня будет этот Ренессанс, но это достаточно небольшой по времени цикл, зато по подкотовке это у нас заняло, можно сказать, «кусок» жизни с Сергеем Калугиным, т.е. год мы их разбирали, потому что классику я в жизни не пела, никогда. Вы заметили, даже абсолютно голос другой, это очень трудно. Вообще, мой педагог за меня испугался, он говорит: «Оля, нельзя так. Я понимаю Вашу многогранную натуру, но нельзя петь таким количеством голосов, это вредно и опасно». Но пока так получается, что я пою, и вот такой лёгкий прорыв в сторону классики (с переменным успехом, правда, но произошёл на этом ренессансе), но, кроме него, будет сегодня и эстрадная программа (не пугайтесь и не тушите свет раньше времени) это то, что я под руководством педагога Валерия Борисовича Гуревича (он, к сожалению, остался в Свердловске) пела в музыкальном училище, а потом и в институте им. Гнесиных под руководством Льва Лещенко. Это оставило у меня глубочайший след, это «золотой фонд» красивой, настоящей песни. У меня это долго копилось, и в результате выплеснулось. И сегодня мы споём в таком аскетическом варианте: голос, гитара, рояль. Об этом я долго мечтала.

Ведущий: — Оля, когда Вы всё успеваете — у Вас дома животные есть? яичницу на скорую руку с огурцом?

Ольга: — Не успеваю ничего. Вы знаете, это не достоинство, когда «Фигаро здесь, Фигаро там», это скорее недостаток. Я стараюсь, но не могу всё. Меня тянет по всем руслам разбежаться во все стороны. Разорваться на маленьких медвежат??? Это не есть правильно; я постараюсь исправиться, но когда-нибудь потом, может меня могила исправит? (смеётся) А сейчас давайте послушаем песню из нового альбома, который мы писали-писали и, наконец, записали. Альбом раньше мы пытались назвать «Квинтолов», а теперь он будет называться «Божия коровка». Песня называется «Моление».

[Звучит песня «Моление»]

Ведущий: — И всё это Ольга Арефьева, кстати, а что за мужчина подпевал?

Ольга: — Подпевала не Ольга Арефьева, подпевал Сева Королюк, ещё одна замечательная личность у нас в группе, он сейчас играет на басу, раньше был барабанщиком. Он страшно многогранная личность, но мы уже не успеваем о нём поговорить, но он у нас всегда есть на концертах с группой.

Ведущий: — Не знаю, слушатели «Открытого радио», узнали ли вы все грани таланта Ольги Арефьевой, я думаю, что мы вообще только одну грань узнали…

Ольга: — У маня есть песня: «В стакане двадцать граней, а дна в стакане нет, зато залито горлышко стеклом». О стеклянном горлышке потом.

Ведущий: — Придёшь ещё?

Ольга: — Обязательно! А сейчас давайте поздравим всех, потому что сегодня Светлая седмица. Поздравляем всех с пасхой и ставим песенку под названием «Аллилуйя», поёт со мной Мила Кикина, на гитаре играет Сергей Калугин, а на виолончели — Пётр Акимов.

[Звучит песня «Аллилуия»]

Ведущий: — У нас в гостях была Оля Арефьева. Оля, спасибо огромное, приходи ещё.

Ольга: — Спасибо вам.

Расшифровка текста — Мария Сербинова
Запись эфира