Интервью для сайта ROSTOV.RU, 30 июля 2005 г.
…Мне интересно делать какие-то вещи необычные. Наверное, каждый музыкант к этому приходит с возрастом. Когда он сыграл во все игры и хочется пойти дальше. А дальше ты идёшь туда, где тропа уже не натоптана, и делаешь что-то, что никто не делает, и что мало кто может понять.
Интервью Ольги Арефьевой на фестивале «Этнолайф»
— Ольга, расскажите о вашем отношении к фестивалю. Вы первый раз на нем выступаете?
— Фестиваль — очень хороший. Идея его мне близка. Выступаю на нём в первый раз. Ещё раз я была просто, как зритель.
— Изменился ли фестиваль с первого раза? Стало больше народу? В какую сторону он изменился?
— Фестиваль расширился. Во-первых, за счёт территории — поменяли место. В предыдущий год, когда я ездила, шёл дождь, и мы были по уши в грязи. Здесь более цивильно стало. Крытый шатёр, пол мощёный. Хорошо, здорово. По народу была другая ситуация. Поскольку городок был единым целым, то были более вместе, сейчас немножко всех разнесло по углам.
— Из тех групп, которые приехали на фестиваль, Вы можете отметить какие-либо для себя? Или все исполнители достаточно разные и нельзя их выделить?
— Для меня структурированная музыка в форме песни под гитару или песни с рок-группой себя изжила совершенно. Поэтому моё мнение очень необъективное. Из того, что здесь было показано, мне интересны народные песни. На малых сценах был целый ряд групп, которые пели русские народные песни. Они мне все понравились, но их названия я не запомнила.
— Как вы считаете, этническая музыка развивается в России? Больше людей к ней приобщается? Как она будет дальше развиваться? У неё есть перспективы?
— Я здесь очень многих знаю. Это в принципе моя тусовка. Люди, которые не смотрят телевизор, которые любят отдыхать с палатками. С одной стороны, конечно, этот слой людей не очень велик. Фактически прослойка. С другой стороны, она очень живучая, потому что не подвержена обработке средств массовой информации. Её действительно нужно как-то развивать. Как — я не знаю. Но, по крайней мере, собраться всем в одном месте — это уже хорошо. И кто-то новый, может быть, в это дело втянется, оторвётся от попсы. Пути у людей уже как-то более менее расписаны. Кто уже здесь, тот здесь и останется. А кто не здесь, тот и не присоединится. Для таких мероприятий нужен определённый уровень слушателя. Слушатель должен быть способен оценить эти тонкие вещи. Эта музыка не бьёт тебя по голове, а затрагивает очень тонкие струны в душе. Таких ценителей на самом деле меньшинство.
— На ваш взгляд, чем этот фестиваль отличается от других? Например, от того же «Нашествия»?
— Мы как раз едем на «Нашествие». Честно говоря, здесь я присутствую с гораздо большим удовольствием. Во-первых, я люблю природу. И для меня отдых в палатке и с костром — это радость. Во-вторых, мне очень нравится, когда люди улыбаются, ходят в красивых этнических шмотках, когда они все чем-то занимаются — танцами, практиками. Здесь все зрители непростые. Здесь все йоги, все танцоры, все массажисты. И нет алкоголя. Я, честно говоря, не люблю пьяных, есть у меня такой бзик. И немного не люблю примитивные низкие энергии. Они по идее во мне тоже присутствуют, но когда они преобладают, то становится очень скучно. Всё-таки тянет на что-то более изысканное. Здесь я это изысканное нахожу. На «Нашествии» мы не стали ломиться на большую сцену в общий формат. Это мы уже проходили. Мне интересно делать какие-то вещи необычные. Наверное, каждый музыкант к этому приходит с возрастом. Когда он сыграл во все игры и хочется пойти дальше. А дальше ты идёшь туда, где тропа уже не натоптана, и делаешь что-то, что никто не делает, и что мало кто может понять.
Светлана Прыганова