Программа «Серебро» на радио «Эхо Москвы». 17 декабря 2001 г.
…Я недолюбливаю, когда меня фотографируют на концертах, и по вполне определённым причинам: когда человека снимают на трёхгрошовую мыльницу снизу со вспышкой, то получается пособие для стоматолога — в основном видно содержимое рта, внутренности: гланды, зубы…
Ведущий Александр Плющев
— Доброй ночи! В эфире программа «Серебро». Сегодня у нас в гостях первые два часа Ольга Арефьева, доброй ночи!
— Здравствуйте!
— Надеюсь, все счастливы этому, тем более, что совсем недавно диск Ольги Арефьевой «Батакакумба», я его с трудом научился выговаривать в середине вот этого 5-часового эфира, был избран диском ночи, когда была объявлена ненадолго демократия. И я думаю, что все с удовольствием сегодня пообщаются с Ольгой Арефьевой, послушают её песни, тем более дисков у нас принесено тут, не один, я бы так сказал. Мы также будем разыгрывать два приза. Одни приз — две кассеты, один постер, а другой приз — одна кассета и другой постер. Вот такая у нас сегодня актуальная программа. Вопросы Ольге Арефьевой можно задавать по телефону 974-22-22 для «Эха Москвы» — это пейджер, а прямой телефон: 203- 19-22. Всю программу я сказал, вот. Я даже затрудняюсь, с чего начать. Я сегодня целый день слушал ваши альбомы…
— Как здорово!
— И не дослушал до конца…
— Серьёзного человека видать по полёту!
— И не дослушал до конца. Кстати, больше всего мне понравился как раз тот альбом, который мы ставили диском ночи. Не знаю, может, потому что слушал я его буквально второй раз подряд.
— Ну, мне он тоже нравился первое время до такой степени, что если я кому-то записывала на кассету (тогда ещё были кассеты в ходу), то у меня не получалось выключить звук, чтобы оно там само записывалось. И не получалось не обращать внимания. Я прослушивала от начала до конца, хотя я вообще не любитель свою музыку слушать. И относительно других своих дисков вот такого феномена за собой не наблюдала.
— А что вы слушаете, когда есть свободное время, кроме своих дисков?
— Это зависит от того, надо создать настроение такое фоновое, расслабляющее, или мне надо резко собрать себя в кучку, похватать какие-то вещи и успеть к какому-то сроку куда-то. Если первое, то я ставлю что-то такое типа Дживана Гаспаряна или какой-то этники, у меня есть очень хороший двойник «Desert blues», там сборник очень разных музыкантов Африки, этнической музыки. Ну, а если мне надо что-то такое моторное, чтобы быстренько собраться, ну, тут разные варианты. Есть такие финки, кстати, — «Варттина». Маша Иткина, кстати, мне ужасно нравится, вот у меня был последний хит. Машу Иткину не знаете?
— Нет, я не знаю. Расскажите!
— Ну, если вкратце, то всё, что я о ней знаю, это то, что это потрясающий голос, это лучше, чем вообще все голоса, которые я знаю. Может сравниться разве что с Пиаф. Очень мощный красивый голос, свежий. И она поёт песни на идиш. Сама — выходец из России, и даже я косвенно знакома с педагогом, которая учила её вокалу. Она же учила Елену Камбурову. Но она уехала в Израиль, и с тех пор как-то вот, в Израиле почему-то её не знают. А мне диск записали с советского винила, был на «Мелодии» винил. Я вообще могу поделиться этим диском, потому что потрясающая музыка и очень красивая, и всё вкупе, и исполнение, и всё вместе. Вот у ней ураган энергии.
— Когда люди говорят — я могу поделиться, очень всегда хочется сказать…
— Ловлю на слове, да?
— Не могу обижать вас отказом. Поэтому да, если хотите, ловлю на слове, обязательно.
— Хорошо, да! Обязательно, тем более, певица певицу когда рекомендует, то наверное, это должно иметь вес.
— Конечно! Тем более, что чувствуется такая незаинтересованность…
— Наоборот, заинтересованность, но не корыстная.
— Да. Заинтересованность без корыстного интереса…
— Я тут ложечками звеню, извините, чая…
— Да пожалуйста, пожалуйста, приятного аппетита!
— Буду немножечко хлюпать чаем.
— У нас сегодня Ольга Арефьева в гостях. Ей вопросы можно задавать по пейджеру 974-22-22 для «Эха Москвы», телефон наш 203-19-22 прямой. Что-то пейджер у нас пока сбоит. Вот, приходят сообщения, а они пустые почему-то, но я надеюсь, что всё заработает.
— Это пейджерный вирус!
— Дорогая компания пейджерная наша, обеспечьте нам, пожалуйста, наших слушателей, а то нам без них одиноко как-то! Надеюсь, что нас слышат сейчас все. А, вот и телефон тоже заработал, всё хорошо. Я вот что хотел сказать. Я хотел бы, несмотря на то, что очень приятно Ольгу слушать, как она говорит и рассказывает, тем не менее, попытаться побольше поставить музыки, потому что…
— Равносильно высказыванию: какая ты красивая, когда молчишь!
— Нет, почему — потому что диски очень разные, и хотелось бы послушать с разных альбомов…
— Есть где заблудиться, да.
— И поговорить об этом. Вот, начнём мы, пожалуй, с песни, которую очень многие, наверное, знают благодаря ротации на разных радиостанциях, но это мы так, для зажигалова, а потом пойдут все те, которые не ротируются, хорошо?
— С удовольствием.
[Звучит песня «Дорога в рай»]
— Ольга Арефьева у нас в гостях. Слушаете вы программу «Серебро». И первые сообщения, наконец-то, пробили стену непонимания от нашего пейджера, одно из первых — вам передают большой привет от Компании Виолетты Гонсалес — у них сегодня был концерт в гостинице «Космос».
— О!
— И желают творческих успехов.
— Большое спасибо, очень приятно. Это не простой привет — это девчонки, у которых я учусь танцевать, мои учителя по фламенко. Так что мне вдвойне приятно, хотя, к сожалению, я не была на концерте. Но мне сейчас просто некогда.
— Так, сейчас у нас один организационный вопрос — человек спрашивает, где приз, который мы разыграли на прошлой неделе. Либо найдём, либо я оставлю замену, вот и всё. Не проблема, абсолютно. Простите, Ольга, ради Бога, а то, может, человек спать ложиться собирался…
— Дело святое.
— Да, тем более, что мы сейчас к призам и переходим. Мы придумали по вопросу с Ольгой Арефьевой. Я первый придумал, она — второй. Второй пока не будем задавать, пока не найдётся ответ на первый. Вот что я придумал, может, банально, извините: так раньше называлась станция московского метрополитена, теперь так называется песня с альбома «Регги левой ноги» — все правильно?
— Отлично сказано! И очень даже загадочно.
— Здорово! 974-22-22 для «Эха Москвы», в награду будет у нас одна кассета и один постер. А две кассеты и ещё один постер будут от Ольги за её вопрос. Всё-таки она более ценный вопрос, я думаю, задаст.
— Не обещаю. Ваш тоже очень хорош. Думаю, что мне трудно будет конкурировать…
— Ну, давайте теперь друг друга будем хвалить! Нет, мы не будем этого делать. Мы тут недавно проигрывали билеты на ваш концерт…
— Проиграли?
— Ну, отлетели вообще, моментально! Более того, отлетели человеку из Санкт-Петербурга, он специально, Екатерина, кажется, специально приезжала из Санкт-Петербурга…
— Да вы что?!
— Да, чтобы пойти на ваш концерт. Во всяком случае, обещала.
— Это такое распространённое явление почему-то — из Питера ездят сюда на мои концерты, а из Москвы ездят в Питер на мои концерты. Хотя бывают из других городов, вообще каких-то совершенно умопомрачительных. Но это уже, я считаю, исключение. А вот Москва и Питер — как-то налажено сообщение. Это, скорее, правило.
— Вот, и поэтому я хотел бы у вас спросить о том, когда у вас ближайший, тем более, наверняка спросят слушатели, я так предваряю их вопрос, чтобы они что-нибудь изобрели пооригинальнее, когда будут ближайшие концерты в Москве и в Питере?
— Ну, в Питере недавно выступила, я вот буквально оттуда приехала. В те выходные у меня были концерты. А сейчас тут у меня интенсивная подготовка к послезавтрашнему дню, почему я не пошла на концерт Виолетты Гонсалес и Компании — это 18 декабря, вторник, в Доме журналистов будет «Рояль-Ковчег» в 19:00. Это довольно особый для меня проект. И можно как-то о нём отдельно поговорить. По крайней мере, надо знать, что это особый проект, для таких любителей. А 21 декабря в ЦДХ будет уже такой достаточно крупный и где-то более традиционный концерт новогодний. Хотя в нём мы задумали целый ряд сюрпризов, которые я сейчас не раскрою. Но мы будем играть акустику и будут кое-какие интересные друзья-гости.
— Здорово! Ну, давайте о проекте «Рояль-ковчег» поговорим чуть позже, мы оставим эту тему обязательно. Минуты не прошло, как пришёл правильный ответ — Женя с телефоном на 905…
— Слишком лёгкий был вопрос?
— Да, я же говорил, что он банальный! Женя с телефоном на 905 выигрывает кассету и постер. А сейчас — правильный ответ и прозвучит для вас в эфире.
[Звучит песня «Площадь Ногина»]
— Ольга Арефьева, и мы сегодня говорим о её музыке, слушаем её. Женя выиграл кассету и…
— А может быть, выиграла.
— Да, может быть, да, я вот неожиданно подумал, да, правильно! Женя, вы кто по полу, ответьте нам!
— Чисто интернетный вопрос.
— Да, телефон 905, а не Сергей с телефоном 215, потому что вы опоздали ровно на одну минуту. И ваш ответ не то, что первым не пришёл, он даже не пришёл вторым, и третьим — он пришел четвёртым. Вот так.
— А какие были остальные ответы?
— Да, есть много разных версий. Есть «Площадь Революции» — Антон подумал…
— Интересно, что его натолкнуло на такую мысль?
— Николай с Наташей один за другим подумали, что «Площадь Ильича».
— Вот они, да, молодцы, что вообще знают эту песню, а с другой стороны, вопрос-то был — как раньше называлась…
— Да, как раньше называлась станция метро.
— А «Площадь Ильича» — так и осталось название. Опаньки!
— Есть ещё, сейчас, вот — «Бывшая «Площадь Ногина», ныне «Китай-город». Алиса» — долго вы формулировали, к сожалению.
— Да, надо было короче. Успели бы! Но тем не менее, Алисе большой привет. От «Эха Москвы», от маленькой компании.
— Мы продолжаем. Давайте сейчас послушаем телефонный звонок. Если кто хочет пообщаться с Ольгой Арефьевой, а я вижу, что есть уже желающие точно, по телефону 203-19-22 мы с удовольствием вас послушаем.
— Давайте! Да, проще, чем с Дедом Морозом это сделать, гораздо.
— Алло!
Слушатель: — Здравствуйте! Ольга, у меня к вам вопрос: как вы относитесь к Янке Дягилевой?
— Почему-то очень часто мне задают этот вопрос… Да, первое время я отвечала на него долго и серьёзно. Сейчас даже, вот, ну, что я могу сказать? Прямо не знаю. Ну, молодец, Янка Дягилева, песни хорошие писала. Не молодец, что с собой покончила.
Слушатель: — Я просто не знал. Спасибо вам большое!
— Да нет, в Интернете, кстати, хочу вам сказать, очень о многом говорили и в письменном, и в устном виде, в Интернете, многое из этого стоит на нашем сайте www.ark.ru, «ark» — это ковчег. Очень просто запомнить. Вот, сходите туда, там столько всего, что мало не покажется, я вам обещаю!
— Да, действительно, сайт большой, интересный и красивый.
— И, кстати, скоро сделаем уже, скоро доделаем раздел часто задаваемых вопросов. Надо вопрос про Янку, наверное, тоже туда поместить, раз его часто задают.
— Там есть у вас такой раздел, между прочим. Точно есть!
— Да, но он ещё в зачаточном состоянии. Надо постепенно туда материал подкладывать.
— Не все часто задаваемые вопросы!
— Не все, да, некоторые из!
— К нашему с вами сведению, Женя — это Евгения: «Можно ли попросить автограф на постере? Огромное спасибо!»
— Хорошо, напишу — Евгении. Я даже в пионерском лагере пела песню «Жила там когда-то давненько девчонка по имени Женька, мальчишечье имя носила, высокие травы косила…», так что вот, с детства это близко.
— А я, кстати, когда думал над вопросами, я знаю всегда, что даже если гости, которые приходят к нам, обещают придумать вопросы, они всегда откладывают на потом это. И мы всё равно все вместе придумываем. Я второй вопрос придумал, но потом решил его не задавать…
— А почему: призов не хватит, да?
— Нет, даже не из-за призов, просто я так его отбраковал. И сейчас вот мы об этом поговорим, кстати. Я узнал на вашем сайте, но я уже давно читал это интервью, оно выложено на сайт, о том, что в детстве любимой певицей вашей была не Дженис Джоплин, а Алла Пугачёва.
— Всё правильно. Дженис Джоплин тогда даже услышать было негде. Тогда было всё…
— Ну, мы не о Дженис Джоплин…
— Тогда был советский винил и телевизор. Всё, что можно из него извлечь, я извлекла.
— Я поясню, почему. Там говорилось о вашем участии в «Рождественских встречах»…
— Да, тоже часто задаваемый вопрос! Это в прошлом году было.
— Знаете, у меня так сложилось, что семья всегда смотрит эти концерты, им нравится и «Песня года» и «Рождественские встречи», просто от телевизора…
— Вот, был бы у меня телевизор, я бы тоже, наверное, смотрела по нему какие-то передачи.
— …не отгонишь! Я смотрю, я, честно сказать, не видел — в прошлом году?
— Да, в прошлом.
— А что вы исполняли там?
— Я — аж две песни. Две песни там кроме меня только звёздная семья и «Високосный год» удостоились чести исполнить. И вот так вот мне интересно сложилось. Вначале песня «Аллилуйя», она, наверное, чуть ли не единственная была там как-то более-менее соответствующая тематике Рождества, а другая — «На хрена нам война», она уже была в конце, когда уже там общий экстаз.
— Если мне не изменяет память, в прошлом году у Аллы Борисовны там было несколько разделов таких, и был такой рокерский?
— Ой, нет, не было.
— Нет, я ошибаюсь?
— Был тогда мюзикл «Метро» связующей нитью…
— Значит, я путаю с позапрошлым годом.
— Да, и вот, очень хороший, кстати, мюзикл, хорошие там ребята, девчонки здорово поют, и вот были блоки, связанные с «Метро», и рок-группы там какие-то, конечно же, были, в частности, по-моему, «Би-2». Но как-то это не было блоками.
— В этом году не будете выступать на «Рождественских встречах»?
— Что-то не зовут.
— Вот так! Ольга Арефьева у нас в гостях, давайте ещё один звонок послушаем. Наш пейджер: 974-22-22 для «Эха Москвы». Потом мы послушаем ещё одну песню, и продолжаем с вами разговоры. Алло!
Слушатель: — Здравствуйте! Извините, у меня такой вопрос будет, не совсем с вашим творчеством связанный. Вот вы работали над «Нигредо» с Сергеем Калугиным, и если можно, вот извините…
— Да наоборот, очень здорово, приятно, когда какие-то вопросы необычные.
Слушатель: — Да, да, вот вы там в хоре писали… Я вот, в общем-то, больше ничего не имею возможности сказать… Вот, ответьте, пожалуйста.
— А что ответить?
Слушатель: — Ну, как вообще впечатление? И как так получилось, что Калугин на последнем альбоме не указал состав группы?..
— Ну, почему? Калугин, во-первых, мой друг, я к нему очень хорошо отношусь. Во-вторых, альбом этот, «Нигредо» именно, мне очень нравится. Кстати, состав на вот «Оргии праведников» с группой «Артель», по-моему, он там указан, хотя у меня сейчас под рукой диска нет, не могу проверить.
Слушатель: — Нет, там они не указали…
— Не указали, да, схитрили? Даже его не указали?
Слушатель: — Да, да, там у них интернетовский адрес, но у меня нет, к сожалению, Интернета.
— Да, у них там какая-то буйная жизнь сайта, они расцветают и умирают не по дням, а по часам. Ну, всё, что могу сказать о Сергее вообще — умница. Я с удовольствием записывалась, и не в хоре, а я записала хор там, как бы все голоса я там спела. Маленький кусочек, на знаю, наверное, на 10- 20 секунд, там латинский текст, молитва «Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас» — на латыни. Диск продюсировался в Бельгии. И почему-то именно хор этот так их потряс, что они решили второй срочно писать диск, и чтобы там было как можно больше хоров. Но этому проекту не суждено было сбыться. А сейчас вот Калугин играет арт-рок, такой какой-то, не по мне это немножко, но Калугина продолжаю любить, несмотря ни на что.
— Ну, что же, совсем недавно у вас был записан диск «Анатомия», двойной диск. Это работа последняя, да?
— Из выпущенных — да.
— И он такой, это очень объёмная работа. Я слышал, у меня просто вчера не было физически на руках этого диска, а до этого послушать я его не успел, сейчас будем навёрстывать это дело. Расскажите немного о нём.
— Сразу предупреждаю, что запись эта — не хай-тек, это достаточно как бы вообще чудом возникшая запись. Это концертный диск. К тому моменту, когда состоялся этот проект, было, наверное, 7 концертов всего в нашем активе с Петром после длительного перерыва. С Петром Акимовым, виолончелистом. Проект этот — дуэт, вот «Анатомия». Предыстория такова, что когда я ещё только начинала, в начале находилась в Москве своего такого пути не как певица, а как автор, когда я написала свои лучшие песни, я тогда ещё не знала, это вот такой подарок судьбы, не могла ещё его оценить по достоинству, первый, кто мне встретился, это был Пётр Акимов. И мы с ним впервые вышли на сцену с этими песнями и вкусили, так сказать, успех, прямо увидели очень сильное, гипнотическое буквально действие на людей этих песен. Потом очень быстро и тоже чудесным образом собрался «Акустик-Ковчег». Но, к сожалению, не долго он просуществовал. И эхо с тех пор было очень долгое. Потому что вот тот же Сергей Калугин, например, просто заочно влюбился в неведомую ему девушку Олю, услышав запись «Аку-аку» — это записи концертные «Акустик- Ковчега». Сейчас, кстати, мы хотим отреставрировать и выпустить, один из наших планов ближайших. Ну, вот это было всё чудом, я считаю, необычайным каким-то, особым совершено благоволением небес. И как-то вот мы не удержали, оно развалилось. И с Петром мы расстались на очень большой срок. Так получилось, как-то вот жизнь нас развела. И мы недавно с ним встретились, год, наверное, прошёл или два. И с некоторым страхом попытались вновь вернуть то ощущение, которое у нас было, уже на другом уровне. Мы уже стали другими, более взрослыми. И музыка, наверное, более зрелая. Но вот то, что тогда было — это необычайный вкус свободы, необычайный вкус какого-то, не знаю даже, удачи, творчества, молодости, вот такой свежий ветер. Мы боялись, что мы этого уже не переживём, не испытаем. И с некоторым страхом собрались попытаться играть. Мы решили переиграть старые вещи, просто их реанимировать. Вместо этого нас вдруг попёрло, извините, но другого нет такого слова, творчество с огромной силой, новые пошли песни. У меня был запас того, что я не реализовала, и на ходу мы сочиняли песни. И довольно быстро это всё созрело для того, чтобы можно было вынести на сцену. И для меня это было ощущением очень сильным. И мы записывали эти концерты. И альбом «Анатомия» скомпилирован из двух концертных записей — в ЦДХ и в Политехническом музее. Так что можно сейчас что-нибудь послушать.
— Да, я вот хотел сразу вас попросить, у меня просто два диска в руках, что бы вы посоветовали? Какая их песен, скажем, лучше всего характеризует первый диск, чтобы наши слушатели и я вместе с ними имели лучшее представление об этом?
— Да, это двойник, я ещё не сказала, тут два часа музыки. Так что неудивительно, что вы пока не прослушали — это надо два часа очень-очень сосредоточенно слушать. Даже не знаю, у меня разбегаются глаза, мне всё это нравится. Можно послушать, например, «Великий Всё» — пять минут она, седьмая вещь.
— Прекрасно, так и сделаем! Хорошо! Тогда мы встретимся с вами через пять минут двадцать секунд, и потом ещё, наверное, мы успеем принять телефонный звонок. А следующий приз, две кассеты и постер, мы разыграем уже в следующем часе.
[Звучит песня «Великий Всё»]
— Это песня с концертной пластинки Ольги Арефьевой «Анатомия». Мы ещё послушаем под конец часа со второго диска, мы тут кое-что выбрали, пока шла песня.
— Мнения разошлись, повеселее или погрустнее. Я, как всегда, хочу погрустнее. Но если народ хочет повеселее, то срочно сигнализируйте!
— Хорошо. Давайте телефонный звонок послушаем, один успеем послушать. 203-19-22, алло!
Слушатель: — Здравствуйте! Хотелось бы, я из Питера, Владимир Кузьмин, председатель фан-клуба ольгиного.
— Ой, узнала голос с некоторым опозданием! Здравствуй, Володя!
Слушатель: — Привет! Масса у меня приветов: от Кэт, от Тани, от Кати, от Светланы, от Вовы, от Евы, от Сени и от всего фан-клуба.
— О, какой длинный список! А вы там мои варежки не нашли, которые я там потеряла?
Слушатель: — Вроде бы нет.
— Началось решение мелких меркантильных проблем.
— Мелких, но важных вопросов. Хожу, мёрзну.
Слушатель: — Я Кэт напомню об этом.
— Я как бы отвлекусь — Володя вообще умница, т.е. когда приезжаешь в чужой город, я вообще не люблю ездить, не люблю гастроли, очень важно, чтобы тебя там кто-то встречал, провожал, развлекал, водил туда-сюда, всячески о тебе заботился. Вот, Володя — он такой добрый ангел-хранитель питерского разлива!
Слушатель: — Ну, не стоит меня так преувеличивать…
— А ты сделай вид, что не слышал! Ну, что хотел узнать?
Слушатель: — Да, вопрос такой, я его уже отчасти задавал в личной беседе…
— Но хотелось бы, чтобы все знали об этом!
Слушатель: — Да, да. В последнее время на электрическом концерте было очень много таких… Если раньше тебя помнят как певицу, которая мало движется, то сейчас у тебя появилась масса вот таких танцевальных вставок в песни. В электрической программе. Вот когда это всё и в других программах появится? Есть ли перспектива на это?
— Да, там народ, оказывается, аж просил, чтобы я потанцевала. Мне тоже это нравится. Просто когда человек с гитарой в руках, он не может уже никуда дёрнуться, ни вправо, ни влево у микрофона стоя. А тут я просто не играла на гитаре и позволила себе оттянуться. Ну, мне приятно. Ещё некоторое время, и я совсем буду только входить и выходить, а петь не буду! Ну, кроме шуток, мне самой нравится. Вот в «Рояль-Ковчеге», кстати, в этой программе, там вообще очень много театрализации, вот то, что будет послезавтра в Домжуре в Москве, таких вещей, которые для меня очень свежи, очень интригующи, что-то типа пантомимы, масок, смены костюмов, использование какого-то хитрого реквизита типа вееров, кастаньет и т.д. Вот театр и танец там есть, и пантомима. А остальное, видимо, просто немножечко переползает в другие проекты. Я, наверное, немножко перестала бояться что ли танцевать, бояться двигаться. С годами танцев.
— Спасибо вам за звонок, Владимир. Мы продолжим нашу беседу и общение минут через пять-семь. Буду ещё новости. Ну, а пока вместе с Ольгой Арефьевой проведите время до конца часа.
[Звучит песня]
— У нас есть что для вас разыграть. У нас есть ещё двойной альбом, кассета «Сторона От» и постер, его сопровождающий. Я совсем забыл сказать что Женя выиграла альбом под названием «Девочка Скерцо». А то я всё говорю, что кассета, а тут чистую компакт-кассету разыграли.
— Нарисовала я там только что автограф для Евгении.
— Да, только что мы даже нашли для этого дела специально обученный маркер.
— Розовенького цвета. Ещё есть голубенький — если мальчик.
— Если мальчик, то голубенький, а если девочка — то розовенький. Хорошая мысль, мы раньше сами не додумывались. Перейдём к вопросам, которые на пейджере есть. Вот тут Алексей из Ижевска спрашивает такой умный вопрос, я бы никогда не додумался. «Какие группы из новорусской волны Вам нравятся?»
— Можно анекдот? Мальчик спрашивает у папы-азербайджанца: «Папа, кто я?» Он говорит: «Ты азербайджанец». — «А ты кто?» — «Я тоже азербайджанец». — «А дядя Гиви кто, тоже азербайджанец?» — «Нет, дядя Гиви — новый русский». Вот «новорусская волна» что-то мне такое напомнила. Даже не знаю, кто мне нравится из новорусской волны, боюсь что никто. Хотя я буду рада в этом мнении разубедить себя при первом же удобном случае.
— Тут Борис Николаевич мне задает вопрос…
— Ельцин?
— Не знаю. Есть у нас слушатель такой постоянный Борис Николаевич. «Где Вы нашли такую чудесную певицу и девушку, как Ольга Арефьева?» Вообще Ольга Арефьева достаточно известна, жаль, что Вам она была неизвестна до сих пор, но мы рады заполнить.
— Да, мне приятно, хотя я сейчас, конечно, такая измученная пришла на радио, такая ужасная, и приятно, что моё состояние в процессе передачи становится лучше и лучше, ещё немножко, и я упорхну отсюда действительно.
— Напрасно. Есть такой некий элемент томности, который даёт некий шарм. Вот отличный вопрос, потому что у меня есть с ним связанная история. Олеся его задаёт…
— Та самая Олеся, которая опоздала с правильным ответом, наверно.
— Может быть. «Скажите пожалуйста, как Вы относитесь к тому, что Вас фотографируют на концертах?» Ей, Олесе, очень бы хотелось взять с собой на концерт фотоаппарат.
— Это я недолюбливаю, и даже очень сильно, по вполне определённым причинам. Потому что когда человека снимают на трёхгрошовую мыльницу снизу со вспышкой, то это получается пособие для стоматолога, в основном видно содержимое рта, внутренности: гланды, зубы…
— То есть то, что на пути между камерой и лицом находится микрофон, не мешает?
— Да, фотографам почему-то это не мешает. Но я когда вижу такие фотографии, мне просто дурно. А ещё эти красные глаза… Другое совершенно дело, когда хороший фотограф, хорошо подготовившись и по предварительной договорённости с нами это делает. Ещё немножко, и мы рассвирепеем и будем поганой метлой гонять всех несанкционированных пиратских фотографов, но зато мы всячески поощряем какие-то лояльные отношения с нами людей, которые действительно с душой к этому подходят, умеют снимать и потом нам дают фотографии.
— Я ещё хочу сказать, что на сайте вашем огромное количество фотографий…
— И это малая часть того, что есть.
— Причём, как ни странно, хорошо грузятся.
— Это не странно. Наш сайт вообще самый лучший, там всё хорошо и грузится, и сделано, и выглядит.
— А история следующая. Я не помню, в каком году это было, может быть, в 94-м. Я точно ещё не работал на радио «Эхо Москвы», значит, это был 93-й год. Я пришёл на какой-то забавный концерт, чуть ли не бесплатный, где-то в Измайлово в каком-то сарайчике, в Измайловском парке.
— Это, наверно, было очередное место, где базировалось гонимое отовсюду кабаре Дидурова Алексея, «Рок-кабаре» так называемое.
— Что-то на это похожее. Был такой эпизод. Там был аукцион, и продавалась фотография не кого иного, как Ольги Арефьевой
— Да вы что! А я там была?
— Да
— Ничего себе!
— Это ещё не конец истории. Фотография выросла в цене до 10 рублей…
— По тем временам, наверно, огромные деньги, и по той публике.
— Всё равно. Стипендия ещё была 40 рублей, это точно. 10 рублей заплатил я, честное слово.
— Наверно, знал уже о том, что мы встретимся в далёком будущем.
— Более того, я подошёл, мы даже разговаривали. Это сейчас Вы не помните, Вы сейчас звезда.
— Я помню. Может быть, я просто не рассказываю, а в глубине души таю.
— Более чем уверен, потому что разговор как-то не сложился. Потому что тогда я всё равно был журналистом, уже тогда я работал на студенческую газету «Менделеевец» в институте.
— Между прочим, газета «Бауманец» — это первая газета в Москве, которая у меня взяла интервью, почётно стоит в Интернете, хронологически в самом низу. А вот «Менделеевец» — нет…
— Да, не сложился у нас как-то тогда разговор, но, тем не менее, на концерте я поучаствовал.
— Почему не сложился? Я была дика, невоспитанна, груба? А журналист был пьян?
— Не помню. Может быть, я плохие вопросы задавал.
— Вы не могли задавать плохие вопросы.
— Я помню, что ещё к тому же я паспорт потерял в этот день там же. Но мне вернули, слава богу. То есть я ушёл без своей фотографии в паспорте, но зато с портретом Ольги Арефьевой. Честно говоря, не знаю, где этот портрет, я бы обязательно принёс его сегодня, если бы…
— Плакали ваши 10 рублей.
— Тем не менее. С автографом, со всеми делами, то есть как полагается
— Я даже не помню такого эпизода.
— Вот так они, все звёзды… Но это реальный эпизод абсолютно. Давайте сейчас послушаем песню, которая мне больше всего понравилась из всего, что я прослушал сегодня перед эфиром, а потом продолжим с вашими вопросами, которые на пейджер пришли в огромном количестве.
[Звучит песня]
— Вот о чём совсем забыли сказать. Я уж не знаю, нарочно ли или специально, но Вы не рассказали об одном из концертов, который у вас будет в ближайшее время.
— Всё вы знаете! Такой въедливый пошёл слушатель!
— Это я въедливый. Никто из слушателей даже и не чухнулся.
— Есть отдельные зрители на разные виды моих концертов, и я уже специально всех к этому приучаю. Заранее смотреть — что же это будет за программа. И есть специально люди, желающие именно регги услышать, они смогут это услышать в клубе «Свалка» 27 декабря, почти что уж совсем новогодний концерт. В 9 вечера будем с «Ковчегом» нашим бессмертным и непотопляемым вновь вспоминать регги-хиты. И немножко, кстати, сыграем из нового альбома, который мы готовим.
— И в связи с этим, как я только что выяснил, наконец-то удалось вытянуть вопрос, который будет задан сейчас вам. Я бы на него не ответил ни за что, мне поэтому не достанется две кассеты «Сторона От» и постер, их сопровождающий. Кому-то из вас обязательно достанутся, если он ответит на вопрос, который прямо сейчас задаст Ольга.
— Как называется альбом, который мы сейчас записываем? Мы об этом говорили и, может быть, даже об этом где-то написано, но ответить, я думаю, сможет только тот, кто действительно в курсе нашей жизни.
— Действительно, сложный вопрос, но зато две кассеты и постер, голубеньким или розовеньким…
— Александр сейчас сказал, что они даже спорили с музыкантами, просто на спор, что музыканты не верили, что слушатели ответят на какие-то очень сложные вопросы.
— Отвечали до тех пор, пока я успевал задать следующий вопрос. Об этом можно найти где-нибудь в Интернете, я подскажу на всякий случай.
— Может быть, и не так просто найти — я тоже подскажу. Лучше в голове поискать.
— Андрей спрашивает, поставите ли вы сегодня песню «Ролин Стон» и, если можно, расскажите, как она появилась.
— Песню, наверно, не поставим, по простой причине, что запись на «Девочке-Скерцо» концертная и, на мой взгляд, довольно-таки позорная. Хотя песня хорошая.
— А кроме всего прочего, у нас и на диске-то её нет.
— Зря я рассказала, раскололась. История была с этой песней забавная связана, что параллельно в это же время Калугин написал свой «Туркестанский экспресс». Это две песни, объединённые одним общим сюжетом некоего мистического путешествия, непонятно, в теле или в духе, в очень далёкие места, где уже всё не так, как бывает на земле, всё не по- человечески, и возвращение оттуда в тот же мир, но не таким, как ты ушёл оттуда, и в результате мир будет другим выглядеть. Мы, не сговариваясь с Калугиным, написали две совершенно разных песни: у него «Туркестанский экспресс», у меня «Ролин Стон», про одно и то же.
— Денис из Ижевска, видимо, прослушал тот момент когда мы говорили о Вашем сайте. Он называется — ark.ru
— Это слово обозначает «ковчег».
— Он просто спрашивает, можно ли узнать что-нибудь в Интернете. Дело в том, что в Ижевске не так много информации о вас, а в Интернете много. И Максим похожий вопрос задаёт: «Вообще как часто и как много Вы общаетесь в Интернете?»
— Не очень много я общаюсь в Интернете. До всяких чатов и что там ещё бывает, асек, разумеется, я не дохожу, и даже можно сказать, мне это не совсем интересно и некогда. Но письма, которые приходят мне лично, я обязательно читаю на адресе olga@ark.ru — по просьбам тоже трудящихся, потому что Александр тут жаловался, что на нашем сайте никак не могут найти мой адрес.
— Я просто тупо искал раздел «Контакты».
— А там раздел «Кто есть кто».
— Там просто творчески подошли люди и назвали по-другому.
— Письма, которые приходят мне лично, я всегда читаю и, как правило, на них отвечаю, особенно если письма какие-то глубокие и неформальные, не примитивные. Потому что люди пишут иногда просто потрясающе, даже не иногда, а очень часто, и я не устаю радоваться тому, какие у меня вообще корреспонденты отличные по переписке, и какие зрители, и какие слушатели радио, кстати.
— Вот два вопроса, с которыми я просто солидаризируюсь. Алексей из Самары спрашивает: «В некоторых песнях появляются слова Майка Науменко. Почему?» Павел: «Кого ещё, кроме Кинчева и Майка, Вы цитируете в своих песнях?»
— Кстати, хороший вопрос, надо было нам его задать.
— А я бы присовокупил ещё к этому такой псевдонаучный вопрос: какова роль цитаты в Ваших произведениях?
— Роль цитаты, наверно, какая-то есть. Есть песня «Площадь Ногина», мы её сейчас послушали, и вся её вторая часть состоит только из цитат, в том числе из Майка, и в том числе из Кинчева. А ещё есть на этом же диске «N», там две последних строчки, это цитата из Майка. Цитирую ли я ещё когда-то кого-то, — это надо отдельное исследование этому посвятить. Я сама не знаю, честно говоря. Может быть, и цитирую, особенно тех, кого люблю, например, Умку. Умку я просто иногда кусками вставляю в песни. В частности, у меня «Площадь Ногина» в концертном варианте кончается на четверостишии «Посмотри на себя, а впрочем, лучше не смотри, я знаю, каждая собака носит ветер внутри», и «… о как же крышу сносит, если ветер внутри». Так что да, бывает. Но занимаюсь я в жизни в основном не компиляциями, а в основном сочиняю всё-таки.
— Я предлагаю послушать песню с альбома «Колокольчики». Мы выбрали две песни, одну выбрала Ольга, а другую я, правда, по наитию, потому что не слышал я её. Мы сейчас послушаем почти одну за другой, а потом продолжим.
[Звучит песня «Чёрная флейта»]
— Есть уже правильный ответ на вопрос, как называется диск, который сейчас они записывают.
— Ещё не записали, далеко ещё до финала. Но диск уже называется.
— Откуда Нина знает, что диск называется «Кон-Тики»? Ей уходит кассета.
— Слово «уходит» мне напомнило советские времена, клуб «Что? Где? Когда?»
— И постер, надписанный розовым…
— Розовым таки, голубой не пригодился фломастер.
— Мы давно не слушали телефонный звонок.
— А может быть, Вы прочитаете остальные варианты? Мне так понравились предложения, как ещё мог называться наш диск.
— «Ложная география четвёртого мира»…
— Как это в голову могло прийти? Наверно, «Анатомия» была, а «География» есть у флейтиста, который здесь на саксофоне в «Чёрной флейте».
— Максим, просто интересно, обоснуйте.
— Сейчас он позвонит, будет обосновывать, и полпередачи как не бывало.
— Зачем? На пейджер. Ещё есть «Мозаика»…
— Интересная мысль. Может быть, это просто предложение, нам предлагают так назвать.
— «Аку-аку».
— Это ответ почти правильный. Но я сказала перед этим, что мы собрались реставрировать записи «Аку-аку», и главное, с «Кон-Тики» есть что-то общее, тоже через чёрточку, тоже связано с путешествиями, с островами, океанами.
— И, наконец, последний, самый феерический вариант от Ивана. Альбом называется «В объятиях Хрюна и Степана».
— Иван, ва!!
— Да, ещё «Листопад».
— Супер вообще! Откуда что берётся. Оттуда же, видимо, слухи берутся.
— Есть несколько вариантов на будущее, ничего придумывать не надо. Записали несколько вариантов, и всё нормально.
— Нину поздравляем, Нина молодец. Остальных тоже поздравляем, они тоже молодцы, очень нас порадовали.
— Кстати, Нина единственная, кто ответил правильно на вопрос, никакой конкуренции не было. Есть возражения против прослушивания телефонного звонка?
— Давайте послушаем.
Слушатель Илья (из Москвы): — Олечка, спасибо тебе за искренние песни.
— Спасибо Вам за Ваше «спасибо».
Слушатель: — Случилось, что я смотрел кино про юнкеров.
— Сейчас по телевизору идёт?
Слушатель: — Нет, оно уже прошло.
— Нам повезло, то есть Вы выключили телевизор, и стали слушать радио.
Слушатель: — Да, прямо ко всему попал. Моя любимая песня просто, и как раз я кино посмотрел. Прямо за душу схватило.
— А Вы любите «Чёрную флейту», да?
Слушатель: — Да.
— Наш человек. Когда мы обсуждали, что поставить из «Колокольчиков», я сказала, можно «Голубочек», он самый попсовый, а можно «Чёрную флейту», она самая глубокая, элитная, замороченная. Такой пробный камень, кто любит «Чёрную флейту», тот…
— Тот хороший человек.
— Особый. Я лично «Голубочка» люблю, даже не знаю… в общем, я их люблю одинаково, но по-разному, разной любовью, странной. Но приятно именно насчёт «Чёрной флейты» слышать, потому что это редкая песня. Что-то хотите спросить, сказать, или просто так?
Слушатель: — Нет, просто позвонил, чтобы Вы эту песню поставили, наверное. А вообще, я хотел рассказать про то, что у меня есть два фильма в жизни, самых таких, меня они хватают за душу, у Михалкова. Один «Свой среди чужих», это про мужскую дружбу, а второй фильм — это он самый последний снял, название вылетает из головы и вылетает. Как он называется?
— Я тоже не знаю.
— Не «Сибирский цирюльник»?
Слушатель: — Вот-вот. Там куда-то заворачивают в национализм, куда-то не туда. А фильм про любовь, на самом деле.
— Вот видите, про любовь, и песни про любовь.
— Я-то, собственно, не смотрел, не могу поддержать беседу, поэтому предлагаю следующий звоночек послушать.
Слушатель: — Мне очень нравится творчество, я слышал первый раз Вас ещё на радиостанции «Эс-Эн-Си», когда-то была такая.
— О, между прочим, Вы очень заслуженный слушатель, в таком случае, потому что, как газета «Бауманец» была первая газета, которая написала про меня в Москве, так радио «Эс-Эн- Си», Сергей Галямин был первый радиоведущий, который меня пригласил в Москве на радио. Я не уверена, что это было первый раз в жизни, но не исключено, что даже в жизни.
Слушатель:- Значит, мне повезло, я как раз, наверное, именно ту передачу и слушал.
— Да. Передача-то была, скорее всего, одна.
Слушатель: — Да. Я хотел спросить, если это возможно, а из какого Вы города, где прошло Ваше детство? Может быть, какие-нибудь ещё интересные вещи?
— Кстати, в Интернете был вопрос, я куда-то дел распечатку из Интернета.
— Вот так вот, присылай Вам вопросы.
— Да, извините за непрофессионализм. Было три вопроса, два из них из Екатеринбурга. И в одном из тех двух, которые из Екатеринбурга, говорилось, что в городе… каком городе, напомните?
— Верхняя Салда.
— Да, Вас хорошо помнят в средней школе N 1.
— Я не знаю, правда ли, нет, но, с другой стороны, приятно. Наверное, кто-то действительно помнит. Особенно одноклассники, хотя они, скорее всего… видите, почему-то из Екатеринбурга пишут, уже жизнь, наверное, их развеяла по городам.
— Насколько это далеко друг от друга?
— Это разные города, по крайней мере.
— Я не знаю, где город Верхняя Салда, я не слышал о нём ничего.
— Да, это Свердловская область, Свердловск и Екатеринбург — это одно и тоже. Добираться где-то в среднем 4,5 часа получается: электричка, автобус, пересадка. Вообще-то не очень далеко, но это разные города.
— В город уехал человек, значит.
— В город, в институт поступать.
Слушатель: — А можно ещё вопрос?
— Пожалуйста.
Слушатель: — А отношение к религии? Верите ли Вы в Бога?
— Да.
Слушатель: — И какой религии?
— К православной.
— Мы примем ещё звонки, может быть, минут через 10- 15, а сейчас мы будем проверять людей на попсовость.
— Я из них самая первая, у меня «Голубочек» вообще в хит-параде очень высоко стоит, в личном. Другое дело, что песни, которые чаще всех пою, быстрей надоедают, но «Голубочек» не надоел пока.
— Его и, во всяком случае, по сравнению с остальными, не очень крутят на радиостанциях. А мы покрутим.
[Звучит песня «Голубочек»]
— Мы говорили о новом альбоме, который записывается, и сейчас будет продемонстрирована работа с него. Она вообще ещё нигде не была продемонстрирована, я так понимаю.
— Она, можно сказать, и недоделана. Полработы не показывают, но как-то так, случайно, у меня с собой. Раз уж беседа зашла о «Кон-Тики»…
— Раз пошла такая пьянка…
— Режь последний огурец.
— Что-нибудь скажете об этой песне, пару слов?
— Песня не новая, я её написала уже довольно давно, но у меня таких песен куча, которые не записаны нигде, либо записаны как-то криво, косо с концертов. Большой довольно задел на долгий тяжёлый труд по записи в студии. Запись в студии — это то, что в жизни у меня получается не очень хорошо, вернее, трудно. Решили мы насчёт некоторых песен пробить стену и записать их студийно с «Ковчегом». Я уж не знаю, что получилось. Пока всё не доделано, я неспособна это оценить, вся в комплексах, но давайте послушаем.
— Как называется песня?
— «Ты будешь играть на флейте».
[Звучит песня «Флейта»]
— У нас, к сожалению, осталось около 10 минут, давайте быстренько пройдёмся по вопросам, которые тут пришли на пейджер. «Ольга, слушаю Вас впервые, не могу избавиться от ощущения, что в Ваших песнях незримо присутствует Настя Полева. Спасибо. Илья».
— Даже не знаю, что сказать Илье. То я Диаманде Галас подражаю, то вдруг Насте Полевой. Не знаю, как у людей работает ассоциативное мышление.
— Женский вокал, вот и всё, мне кажется.
— То «Свой среди чужих, чужой среди своих». Да, роднит нас то, что обе девушки, поющие, обе с Урала. Может быть, то, что я немножко окаю, и она окает. Мы из одного города, но не совсем из одного: я из Салды, она из Свердловска всё-таки, из мегаполиса, а я из сателлита.
— Сергей спрашивает, что за причина, почему затухло Ваше творческое сотрудничество с Людмилой Кикиной.
— Не знаю, исчез внутренний огонь у меня в эту сторону, необъяснимо.
— Владимир задаёт вопрос, к которому я присоединяюсь. Я сегодня, когда слушал с утра несколько дисков, я вдруг подумал: боже мой, я за последний год, наверное, ни одной книжки не прочёл.
— Да ты что?
— Сколько же человек читает книг, вероятно. Потому что не всё у нас берётся из просто окружающего мира. Тем более, выяснилось, что Ольга Арефьева телик-то не смотрит. Значит, точно книжки читает. Вот, Владимир и спрашивает: «Какие книги любит читать Ваша гостья?»
— В данный момент я читаю «Телесно-ориентированную психотерапию» Лоуэна. В основном в последнее время почему-то получалось, что я читаю так называемые «учебники». Это книги, которые позволяют человеку что-то узнать, а не только отдохнуть. На сайте мы сделали Книжную полку, раздел, и там вывесили список книг, которые мне больше всего понравились, вообще, в жизни, из того, что я могла вспомнить, и в предисловии сказано: «для того, чтобы сверить наши с читателем, слушателем карты реальности». Так что сходите на ark.ru, там что-то ещё узнаете обо мне, о себе, о книгах.
— Теперь об Ольге Арефьевой, не только о читателе, но и о писателе.
— Да, чукча не читатель.
— «Оля, пишете ли Вы, кроме песен, прозу?» — спрашивает Максим.
— О как! Вот это да, это удар ниже пояса… Максим, как Вам пришло в голову спросить об этом? Я даже не знаю, мне хочется Вам что-нибудь подарить, какой-нибудь отдельный Вам выдать приз. Оставьте свой номер.
— Я могу пожертвовать своим (постером).
— И давайте голубеньким я подпишу.
— Раз пошла такая пьянка…
— Максим, Вы просто открываете мою глубоко скрытую, спрятанную тайну. Да, я пыталась писать прозу. Я ещё не дописала, у меня есть книга, которая, может быть, начата только, но её видел во сне один человек. Он не читал из неё ни строчки, но он увидел её обложку, что она издана «Вагриусом» в серии «Женский почерк». Привет, «Вагриус», жду от вас предложений. Ещё немного, и я напишу. И он мне рассказал, про что первые три страницы. На самом деле они про это и так же написаны. Так что это всё, мне кажется, не зря, и Максим тут вдруг подвернулся, на ночь глядя.
— Максим не просто так спрашивал, он ещё спрашивал, как Вы относитесь к творчеству Лизы Жерар и группы «Dead Can Dance».
— Да, мне нравится эта группа. Может быть, не на 100% и не всё творчество, но что-то цепляет. И главное, что у меня и песенка есть «Dead Can Dance». Правда, она не посвящена этой группе, она посвящена фразе «мертвец может танцевать». Я иногда её пою по-русски, иногда по-английски в этой песне. Она на альбоме «Анатомия».
— Максим, Вы неожиданно заработали приз. Это постер, правда, без кассет.
— Сообщите телефон.
— Есть начало телефона, 343-, а целиком телефон Вам придётся сообщить сейчас. Мы ещё две песни успеем послушать, одну сейчас, а другую под самый занавес беседы.
[Звучит баллада «Though far from joy»]
— У нас осталось три с небольшим минуты.
— Вы спросите удивлённо: «Оля, что это было?» или нет, или всё нормально, я так и пою всегда?
— Вы знаете, я слышал сегодня настолько разножанровые песни, что я, честно говоря, уже абсолютно не удивлён.
— Вот так вот. А я хотела Вас удивить.
— Удивите слушателей. Может быть, они ещё не настолько привыкли к этому.
— Может быть, и не привыкнут, потому что это очень редко бывает. Но сейчас опять настал такой редкий случай. Послезавтра в Домжуре на концерте «Рояль-Ковчег» я буду петь песни из английского ренессанса. В частности это баллада «Far from joy», Филипп Россетер, 1601 год. То есть это XVII век. Проект этот начинался под гитару с Калугиным, сейчас я буду петь под рояль, но, может быть, потом опять будет под гитару. Так что приходите послушать.
— Приходите на концерт в Домжур, а потом ещё будут…
— В Домжур послезавтра в 19:00, потом 21 декабря в ЦДХ новогодний концерт, и будут приглашённые друзья. И 27-го в клубе «Свалка» будет регги в 21:00.
— Большое Вам спасибо.
— Спасибо Вам.
— Когда выйдет новый диск, будем рады и слышать, и видеть.
— Хорошо. Я сама буду рада, если это вдруг случится, и Вы разделите со мной эту радость.
— Счастливо.
— Счастливо Вам. И послушаем тогда с нового диска очередную полработу, песню «Моление».
[Звучит песня «Моление»]