Интервью для газеты «Деловой Петербург» №10. 19-26 октября 2007 г.
…Когда люди читают эту книгу в первый раз, то им в первую очередь интересно, что же случилось дальше с героями? Мне становится смешно, потому что я их всех ВЫДУМАЛА, и я могла повернуть сюжет куда угодно!
Моя книга родилась из сновидений
Текст вышел в газете с сокращениями. Ниже мы публикуем полный вариант.
Мне захотелось записать интересные вещи в своей голове и вокруг неё. Из этих случайных историй, осколков фраз, цитат, словосочетаний и родилась моя книга. Вы меня спрашиваете: «Что заставило вас обратиться к прозе?» Книги пишутся сами, меня ничто не заставляло, и я сама ничего не решала. Мою героиню зовут Ефросинья, она сразу появилась с таким именем, с первой фразы, и я её не придумывала. В конце она превращается в старуху, но всё равно внутри остаётся этаким озорным подростком. На кого она похожа? Ефросинья — собирательный образ, в ней, конечно, многое от меня, но что-то и от некоторых моих знакомых девушек, и даже, наверное, от тех людей, которые прочтут её. Книга не похожа на роман или повесть, это, скорее, концентрат магических фраз и удивительных ярких сочетаний слов, которые так просто не сочинишь. Я собирала их несколько лет, намывала их как настоящее чистое золото. У меня в компьютере так и осталась папка остатков под названием «ацтойник», туда я складывала разную словесную руду. Текст состоит из микроскопических главок. То истории, то словесная музыка.
Когда я начинаю рассказывать историю, то перехожу на простой связный язык, но всё остальное — это фактически стихи в прозе или дзенские коаны. Если читать какой-то роман, то в нём главное — драматургия, важным является сюжет, описание героев, загадки, любовная линия. Но я соединила свои истории в сюжетную линию лишь для того, чтобы превратить это в книгу. В неё можно закапываться, а можно и не закапываться. Читатель ведь хочет знать — с чего всё началось, как развивалось и чем кончилось. Когда люди читают эту книгу в первый раз, то им в первую очередь интересно, что же случилось дальше с героями? Мне становится смешно, потому что я их всех ВЫДУМАЛА, и я могла повернуть сюжет куда угодно! Но на самом деле нужно читать именно СЛОВА и вникать в них, а сюжет — это только скелет.
К книге мы сделали ещё и саунд-трек. Это диск положенных на шумовую музыку моих словесных импровизаций. История такова: на тренинге, который я уже пятый год веду, мы периодически занимаемся речью: играем в слова, сочиняем стихи. Я придумала ряд упражнений на растормаживание речевого центра. В частности, мы учились генерить поток бреда. У некоторых особо талантливых он начал получаться настолько высококачественным, что приобрел литературную ценность. Мне так это понравилось, что я начала всюду носить с собой диктофон и записывать. Дома, засыпая в кровати, я в состоянии полусна наговаривала какие-то слова, впоследствии многие фразы и целые куски вошли в книгу. Слушать диск надо в случайном порядке, в одиночестве и полусне. Если кто-то при этом заснёт — я не обижусь.
Верю ли я в сны? Это досуг провинциальных дамочек, гадающих на женихов. Я знаю, что сны — это реальный мир: на поверхности он состоит из отражений нашего дневного сознания. Но в нём есть разные уровни погружения, некоторые уже очень далеки от нашего мира и существуют отдельно. Если научиться туда заныривать, то можно вылавливать много красивых образов. Записывая «Ефросинью», я пользовалась и снами и просоночными образами. В частности, Иероним Инфаркт мне приснился.
Верю ли я в переселение душ? Это не вопрос веры, это вопрос ощущений. Я ощущаю, что жизнь не одна, и вижу вокруг массу доказательств. Посмотрите: мы сразу рождаемся с очень разным уровнем развития, в разных исходных условиях. Если жизнь одна, то это нелогично и несправедливо! Почему один сразу гений, как Моцарт, а другой — малоразвитый? Почему один рождается здоровым, а другой инвалидом, один у богатых родителей, другой у бедных? Но если посмотреть в перспективе нескольких жизней, то всё становится понятно. Ты в этой жизни стал великим танцором, потому что танцевал в прошлой жизни и очень потрудился над собой. Ты в прошлой жизни много занимался музыкой, а сейчас стал известным музыкантом. Мы всё время чему-то учимся, способности не падают с неба просто так.
А самый сложный предмет в земной «школе» — это отношения между людьми. Собственно, эта книга — об отношениях. Сюжеты развиваются по тем же законам, что и реальные истории в жизни. Не все они кончаются хорошо, но некоторые герои побеждают, в первую очередь — самих себя.
Я с удовольствием занимаюсь разными вещами: танцами и театром, музыкой, а теперь ещё и литературой. Я не боюсь начинать учиться чему-то, даже если кажется, что поздно, как, скажем, было с танцем. Для меня разные виды человеческой деятельности — единое целое. Занимаясь разными вещами, я познаю мир с разных сторон и себя в нём.
Вы спрашиваете, спасает ли искусство? Не знаю, но мир откровенно погибает. Люди развиваются, и мне удаётся встретить много чудесных и интересных личностей. Но человечество в общей своей массе деградирует, разрушает планету, уничтожает природу. Это невыносимо больно и оно уже подступает к самым дверям.
Возможно, этому миру осталось мало. Искусство — это искренняя и безжалостная форма бытия. Если хочешь быть искренним, приходится быть безжалостным к себе. Не бывает одно без другого. Ты открыт, следовательно, твои теневые стороны тоже открыты. Ты не можешь прикинуться лучше, чем ты есть, натянуть фальшивую улыбочку, стать белым и пушистым. Ты можешь стать лучше — но это целый путь. Собственно, он и есть наша жизнь.
Да, вы правы, мои музыка и литература, а также танец, соприкасаются, они идут из одного источника. Они — выражение волшебной энергии во мне, я бы сказала даже детской. Дети они очень красивые, искренние, в тоже время жестокие и самовлюблённые. Ефросинья — отражение моего бессознательного, ну а бессознательное — оно коллективное, поэтому многие в ней узнают частичку себя.
Материал подготовила Мария Митекина