Живой концерт ОА и «Ковчега» на «Нашем радио». 9 сентября 2001 г.
…Я к жизни отношусь как к данности. Если что-то ко мне приходит само, я это принимаю, но я никогда ни за чем и ни за кем не бегаю.
Программа «Воздух»
Ведущий Юрий Близорукий
— Добрый вечер, дорогие граждане, дышите глубже. Это программа «Воздух». До конца этого часа в нашей студии с живым концертом Ольга Арефьева и группа «Ковчег»! Здравствуйте.
— Ура!
— Ура! Меня звать Юрием Близоруким. Сегодня в прямом эфире Ольга Арефьева играет, разговаривает, отвечает на вопросы и всё такое прочее. Оль, скажите, пожалуйста, у Вас ведь песен немереные тыщи, все они очень разные. Что Вы будете играть сегодня и может быть в двух словах расскажете о тех людях, которые с Вами сегодня играют.
— Вопрос сразу не в бровь, а в глаз. Вы сразу как Шерлок Холмс попали в точку. Мы сегодня играем не просто набор каких-то песен, а то, что готовим на наш новый студийный альбом, который собираемся записать. Пишем.
— То есть это всё песни новые?
— Песни, кстати, не такие уж новые, но они не были записаны в нормальном качестве. Они могли быть записаны на концертах, к тому же многие не были выпущены. А сейчас к радиослушателям тоже будет вопрос — как назвать этот альбом. Если кому-то придут в голову умные мысли, доведите до нашего сведения.
— Если позволите, я тоже в конце программы предложу свой вариант, может быть он наклюнется.
— Хорошо, нам будет очень приятно. И Вам тоже, если вдруг это название действительно пройдёт. Кто сегодня в студии? Борис Марков сидит за барабанами в жёлтой футболочке. Видите, улыбается?
— Я-то не вижу, не знаю, как остальные.
— Представляйте. Всеволод Королюк с бас-гитарой в руках. Белая майка лидера. Сейчас даже играет на струнах. И Миша Трофименко в чёрной маечке сидит с гитарой. И я, Великая и Ужасная, Ольга Арефьева. Тоже вся в чёрном. Это от радости.
— Визуальная картинка нарисовалась в общем и целом. А что вы будете играть прямо сейчас?
— Давайте начнём играть, и Вы сразу всё узнаете.
[Исполняется песня «А и Б»]
— Только что прозвучала первая песня из будущего альбома. Может быть, я делаю скоропалительные выводы, но будет ли будущий альбом более жёстким? Исходя из этой песни, мне так показалось. Если да, то с чем это связано, почему Вас потянуло именно в эту сторону? В сторону более жёсткого и лаконичного звука?
— Ничего не могу сказать (смеётся). Будет ли он жёстким, будет ли он мягким, пока рано рассуждать. Потянуло в сторону рок-музыки. «Ковчег» — рок-группа.
(Крик музыкантов: — «Рок-Ковчег»!)
— С одной стороны, «Ковчег» — это группа, которая едина, а с другой стороны, — она едина в очень многих лицах. Есть «Акустик-Ковчег», был «Регги-Ковчег», я видел объявление о будущем Вашем концерте, где состав обозначен как «Рояль-Ковчег».
— «Рояль-Ковчег» — это мой побочный проект. Там действительно рояль и голос. Есть планы ввести туда виолончель Петра Акимова. Это один из моих проектов, в которых я реализую другую сторону моей личности, театрализовано-сложно-музыкальную и красиво-певческую сторону. А здесь, наверное, больше рок.
— Давайте поговорим по телефону с Алиной. Алина, здравствуйте.
— Здравствуйте, Алина.
Алина: — Здравствуйте. Ольга, у меня к вам два вопроса. Во сколько лет Вы начали петь?
— Я уже в школе выступала в самодеятельности, хотя а была очень закомплексованной и пуганой. Не знаю, считать ли это карьерой. Потом уже — когда я поступила в музучилище, мне было лет восемнадцать.
Алина: — И когда появится в продаже Ваш новый альбом?
— У нас новых альбомов как снега. Совсем недавно мы выпустили альбом «Анатомия». Двойной концертный диск с Петром Акимовым. Это для меня личная локальная вершина того, что я хотела сделать. А про новый альбом мы проболтались с лёгкой руки Юрия Близорукого. Давайте договоримся о нём больше не распространяться. Не из суеверия, а потому что не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
Алина: — И название альбома — «Сны под куполом неба».
— Запомним. Спасибо, Алина.
— Давайте все названия записывать будем, чтобы ничего не пропало.
— Курочка по зёрнышку клюёт. Глядишь, соберём все названия, и стихи получатся.
— Спасибо, Алина. На связи у нас Роман. Роман, здравствуйте.
Роман: — Добрый вечер. Я хочу тоже попытаться дать название альбому.
— Как всех зацепило!
Роман: — Сначала будет под маркером написано «Ковчег-2001». Так принято сейчас. Это посередине будет смотреться.
— Сбоку лейбл «Нашего радио» не забудьте.
— Ха-ха-ха! И специальная благодарность Роману.
Роман: — Сбоку написано «Ольга и компания», а внизу — «Для Вас».
— А ваше имя…
Роман: — Роман.
— ..будет там скромненько в уголочке?
— Со знаком копирайта.
Роман: — Но чтобы только никто не видел, кроме Вас.
— Идея названия принадлежит кому?
Роман: — Это Роман.
— Роман. Очень приятно.
Роман: — Мой вопрос. С кем из музыкантов Вы хотели бы объединиться и спеть, как это сейчас принято делать?
— Вообще я очень жадная. Я со всеми хочу объединиться и спеть. При этом я очень ленивая.
— Я бы переформулировал этот вопрос так: «С кем ещё из музыкантов Вам бы хотелось спеть?»
— Чисто из-за лени я налево от «Ковчега» далеко не убегу.
— Когда Вы поёте с Калугиным или с Милой Кикиной…
— Вы, оказывается, хорошо подкованы.
— Не без того. ..это всё начинается с дружеских отношений или Вы просто звоните мало знакомым людям и предлагаете вместе спеть. Или они Вам звонят?
— Я к жизни отношусь как к данности. Если что-то ко мне приходит само, я это принимаю, но я никогда ни за чем и ни за кем не бегаю. Поэтому никогда никому не звоню, не предлагаю. Это не в моих правилах и я в это не верю, а верю я когда всё само.
— А сейчас играем музыку, слушаем музыку.
— Название «Кон-Тики».
[Исполняется песня «Кон-Тики»]
— У нас есть форум в Интернете. Там, в том числе, написано, что без вас, уважаемый ведущий, было гораздо лучше. Спасибо, ребята.
— Главное, что не «без вас, уважаемые музыканты».
— Имя Ольги Арефьевой там тоже часто упоминается. Люди часто пишут, почему вы не ставите Ольгу Арефьеву.
— А почему Вы не ставите Ольгу Арефьеву?
— Вы знаете, Оль, я Вам сейчас не отвечу, а если и отвечу, то потом вне эфира.
— Вот так.
— Потому что я тут решений не принимаю.
— Уважаемые радиослушатели, Юрию Близорукому тёмную.
— Так вот, Оля. У меня такое впечатление, что в последнее время появилась очень чёткая черта, я бы даже сказал баррикада, между форматной и неформатной музыкой. Если человек эту черту пересекает, как это произошло на наших глазах с группой «Ночные снайперы», он вдруг оказывается не только на радио, а в совершенно вражеском лагере. Его прежние товарищи смотрят искоса. Существует ли сейчас действительно андеграунд, принципиально некоммерческая музыка, или музыканты это сами себе придумывают? Или это мы, радиоведущие, сами всё себе придумываем?
— То, что роль радиоведущих, точнее, радиодиректоров, достаточно велика, я думаю, Вы не станете отрицать. А вообще я не задумываюсь над этим вопросом. Музыка, которую играешь для души, может вполне оказаться форматной. Никто не кинет камнем в такого музыканта. А есть музыка, которая неформатная. Не оттого, что он такой уж непризнанный гений и нонконформист, а потому что музыка плохая. Хотя есть всякие другие комбинации тех же самых факторов. Мне кажется, что в музыке есть элемент личного удовольствия для музыканта. Если тебе нравится, что ты играешь, то тебе будет всё равно, слушают тебя или нет. А если не нравится, то хоть засыпь тебя золотыми горами, всё равно будешь несчастен. Хочется, чтобы и самим нравилось, и зрителям. Но в первую очередь самим.
— Мне очень нравится этот подход. Спасибо большое за Ваши слова. Месяца три назад мы встречались с нашими слушателями в неформальной обстановке, и я горячо людям доказывал, что некоммерческой музыки в принципе не бывает. Не бывает совершеннейшего андеграунда, а бывает просто совпадение разных условий, которые могут совпасть или не совпасть. Любая музыка делается не только для себя. Я очень рад, что мы в этом совпадаем. А сейчас в нашем телефоне находится Наталья. Наталья, здравствуйте.
— Здравствуйте, Наталья.
Наталья: — Здравствуйте. Милая Олечка, я Ваша бо-ольшая поклонница. Огромное спасибо за Ваши песни. Мне интересно, каким было Ваше детство? В каких красках оно осталось у Вас в памяти?
— Краски многообразные. С одной стороны, — травка, зелёное небо. Всё то, что видит человек, открывший глаза на этой земле впервые. Это оставляет очень глубокий след. С другой стороны, — это всё Урал. Было очень мрачно. В школе, где нас как гвозди забивали и строили строем, где нельзя было высовываться, человек был как винтик. Мне было очень тяжело. Мне всегда хотелось к себе особого отношения. Не в последнюю очередь из-за этого я стала певицей, потому что это профессия, в которой ты привлекаешь к себе максимальное количество внимания. Будь у меня детство более насыщенным вниманием, я бы, может, и не стала бы петь. Хотя, кто знает.
— Оль, ещё один звонок. Это Ваша тёзка Ольга. Ольга, здравствуйте.
— Очень приятно.
Ольга: — Здравствуйте, Оля, здравствуйте, группа «Ковчег».
— Вот все Оля, Оля. «Ковчег» хоть не забывайте.
Ольга: — От всей души преклоняюсь и восхищаюсь. Месяц живу с Вашим альбомом «Девочка-скерцо». Сейчас «Ковчег» одет в жёлтые и белые майки, а Вы в чёрном. От счастья. Какие ещё любимые цвета? Что Вас радует?
— У меня стишок был такой, уж извините за off topic:
Та, что одета в красное, —
Опасная и страстная.
Та, что одета в чёрное, —
Печалью удручённая.
Та, что одета в белое, —
Невинная и целая.
Та, что одета в серое, —
Надёжная и верная.
Кончается это тем, что когда полное безумие, — тут уже и я.
Ольга: — Именно поэтому я тоже безумие, ведь я ваша тёзка.
— Ага! Это заразно. Вот что бывает после прослушивания «Девочки-скерцо»!
Ольга: — Я бы хотела предложить своё название. «Летаю».
— «Летаю». Супер!
Ольга: — Я хотела бы сделать Вам подарок. Я хотела бы Вас одеть в красивую безумную вещь. От всей души.
— Прямо сейчас? Все радиослушатели, отвернитесь, сейчас начнётся.
— Происходит процесс одевания по телефону. Ранее невиданный трюк.
— Оля, спасибо. Думаю, что мы встретимся и это нечто я увижу.
— На этой оптимистической ноте хотелось бы сыграть следующую песню.
— Начался сейчас период времени в году, о котором песня.
[Исполняется песня «Осень»]
— Будет ли электрический концерт «Ковчега» в ЦДХ?
— Ближайший концерт будет не электрический, а с «Рояль-Ковчегом». Это будет спектакль. Я решила, что мне хочется в день своего рождения побыть сразу во многих лицах. Зато 27 сентября в клубе «Свалка» мы сыграем то, что сегодня играем, и регги. Это же электричество мы будем играть в Петербурге 12 октября в зале у Финляндского вокзала в семь часов. Питерские зрители тоже смогут поучаствовать в вызревании нашего неназванного безымянного альбома.
— Вам привет от питерского фан-клуба и лично от председателя Володи.
— Вова, очень приятно.
— Ещё один вопрос. Будут ли фестивали в ЦДХ на Восьмое марта продолжаться? Будет ли эта традиция закреплена?
— В этом году уже не было. У меня интерес пропал. Был период в жизни, когда я пыталась интересоваться, дружить и поддерживать отношения со всеми интересными поющими девушками. Сейчас у меня сильно поднялись требования. Те, кого бы я хотела пригласить, уже такие известные и крутые, что надо было бы устраивать мероприятие поменьше, чем ваше «Нашествие», но с большим размахом, чем это было в ЦДХ.
— Кого Вы имеете в виду? Ник Кейв? Пи Джей Харви?
— Почему? Поющих девушек, причём все наши, московские. Те, кто мне нравится. Воздержусь, а то сейчас кого-нибудь не назову и буду потом переживать.
— Давайте послушаем звонок. Нам звонит Иван. Иван, здравствуйте Вам.
Иван: — Здравствуйте. Слышите меня?
— Теперь слышим.
Иван: — Ольга, какие у Вас музыкальные и литературные пристрастия? Влияют ли они на Ваше творчество?
— Влияет абсолютно всё. Даже поездки в метро, я думаю, на любого человека влияют, только очень неизвестными механизмами и способами. А насчёт литературы, только что закончила Татьяну Толстую «КЫСЬ». Супер! Мне очень понравилось!
— Мы примерно полгода назад на радио разговаривали цитатами, готовыми кусками.
— Ещё мне очень нравится книга «Стрекоза, увеличенная до размеров собаки» уральской писательницы Ольги Славниковой. Ещё я записной фанат Павича, читаю все подряд его книжки.
— Не встречались? Он недавно приезжал.
— Представьте, вчера он был, но я проспала и не пошла. Хотя хотела. Но потом я подумала, что это изменит? В чём достоинство искусства? Ты получаешь непосредственный доступ к творческой личности, не обязательно встречаясь лично, домогая его своими дёрганиями за полы одежды. Ты к нему даже порой ближе, чем его родственники.
— Это точно. Правда, я помню, мальчик Холден Колфилд в книге «Над пропастью во ржи» определял хорошую книжку как книжку, после которой хочется позвонить тому, кто её написал.
— Мне часто очень хочется, я просто себя останавливаю. Приятно, когда приходят письма, но я сама воздержалась, чтобы тому же Павичу написать письмо. Ну что я ему напишу? «Здравствуйте, я девочка Оля, я читаю Ваши книги в России. Большое Вам спасибо».
— Оль, Вы же тоже сочинитель.
— Сочинятель.
— Да, сочинятель. Вам же тоже наверное пишут письма: «Здравствуйте, Оля, я мальчик Ваня, живу в России, вы всю жизнь мою поменяли». Вы на них отвечаете?
— Я отвечаю на письма, но не пытаюсь никого ничему учить. Если в письме сформулирован определённый вопрос, я стараюсь на него ответить. Есть такое правило в жизни, что не надо никого учить, не надо никому ничего подсказывать, люди сами всё узнают. Когда тебе нужен учитель или поводырь, то ты его найдёшь в фонарном столбе. В тот момент, когда ты готов, тебе жизнь подскажет, что делать. Ольга Арефьева тут совершенно не при чём.
[Исполняется песня «Камикадзе любви»]
— «Камикадзе любви» — это новая песня с не будем говорить чего, поскольку обещали этого не говорить.
— Не будем показывать пальцем, ведь это был слонёнок.
— Есть такое мнение, что творческий человек творит хорошо в состоянии душевного надрыва. В общем, художник должен страдать.
— Это Вы хорошо придумали. Никто не любитель переживать. Не чувствую, что есть прямая связь между творчеством и переживаниями. Художник вообще штука хрупкая. Если по ней сильно топтаться, то можно и поломать. Я предпочитаю, чтобы мне было хорошо. Песни всё равно пишутся, хотя они конечно о переживаниях. В общем, не знаю, что Вам ответить.
— Здравствуйте, Дима.
Дима: — Здравствуйте, Оля. Моё название — «Небесный теплоход».
— Юр, записывайте. Ходы все записаны. «Небесный тихоход»??? Фильм был такой.
Дима: — Оля, мне очень нравится Ваша песня «Дорога в рай». Каждый раз, когда я её слушаю, я думаю. Скажите, насколько эта песня была написана по наитию свыше? Насколько в ней Божественного, насколько в ней от Господа Нашего Иисуса Христа и насколько в ней от Неба?
— Спасибо за возвышенный тон. Я немножко приземляю, шучу сижу, ёрничаю.
— Оля, было бы странно, если бы Вы сейчас сказали, что, вы знаете, всё это написано по наитию свыше, конечно, эта песня продиктована высшим провидением.
— По крайней мере? Я не сидела и её не выдумывала, из пальца не высасывала. Многие вещи пишутся легко и сразу. Хрясь! И уже она написана. Приятно, что она воздействует положительно. Один священник мне говорил, что исповедуешь, исповедуешь, такой чернухи наберёшься. Потом придёшь, включишь «Дорогу в рай» — полегчает. Хотя песенка довольно развесёлая, разухабистая. Если сильно не задумываться, то можно её просто считать весёлой песенкой.
— Вы говорите, что художника топтать нельзя, а мне приходится страшно внедриться.
— Растоптать. Реклама что ли?
— Через три минуты мы вернёмся снова, а сейчас насладимся рекламой.
[Исполняется песня «Тишина»]
— Я конечно знаю, что льстить в глаза нехорошо, но потрясающие вещи сегодня происходят в студии. Потрясающие песни здесь поются.
— Вы не льстите, а правду говорите, тогда будет хорошо.
— Дааааа! Это так. Это действительно так.
— Спасибо на добром слове.
— Самое печальное в этой истории, Оль, что история медленно подбирается к своему завершению.
— Быстро. Наоборот, пролетела, а мы не заметили.
— У нас перед финалом есть такая забава. Семь коротких вопросов и семь коротких ответов, которые не требуют тщательного обдумывания. Лучшее место в мире для Вас?
— Москва.
— Любимый алкогольный напиток?
— Я равнодушна к алкоголю. Иногда пью коньяк перед выходом.
— Лучшее лекарство от тоски?
— Музыка, танцы.
— Фильм, который потряс?
— «Всё о моей матери» год назад. Альмодовар.
— Лучший чужой концерт?
— «4.33» в ЦДХ этой зимой.
— Что вы делаете перед концертом в последнюю минуту?
— Глоток коньяка, а потом конфетку.
— Ну, правильно, заесть надо.
— Нет, с ментолом для голоса.
— Песня, о которой Вы жалеете, что написал её другой человек?
— «Не отрекаются, любя»
— У меня есть к Вам дело. Названия для альбома присылались на сайт. Марья предлагает назвать альбом «Безумная чайка».
— «Безумное чаепитие».
— Надя предлагает назвать «Крокодил tubus».
— Это я крокодил или Близорукий крокодил?
— Не знаю, она для альбома предлагала название, а не для Близoрукого. Дмитрий предлагает сразу два варианта: «Форум для травы» и «Осенний синдром». Я продаю Вам название, которое берёг для хорошего случая. Самое оригинальное название в истории музыки. Есть «Белый альбом», «Синий альбом», нет пока ни одного альбома, который бы назывался просто «Альбом».
— Была группа, которая называлась «Группа», есть радиостанция, которая называется «Станция».
— Пусть на СD он называется «Диск», а на кассете называется «Кассета».
— У Умки был компакт под названием «Компакт».
— Тьфу ты! Всё уже придумано.
— Я вынашиваю нечто более простое. Надо назвать всё это «Кон-Тики».
— Конь Тики
— Все будут говорить Конь Тики. Это тоже неплохо. Главное, что это плавсредство. «Ковчег» — это непотопляемое плавсредство. «Кон-Тики» — это плот, который спокойно перенёс кругосветное путешествие. Посмотрим, может быть действительно «Безумная чайка» или «чаепитие».
— Напоминаем, что 21 сентября, в Ольгин день рождения, будет концерт в ЦДХ. Программа «Рояль-Ковчег». Огромное спасибо всем музыкантам и Ольге за то, что пришли и сыграли такой потрясающий концерт.
[Исполняется песня «Флейта»]
Расшифровка текста — Мария Сербинова