Передача «Антропология» на телеканале Телеэкспо. 20 января 1998 г.
Треклист:
1. Се ля ви (Арефьева)
2. Кампари (Арефьева)
3. Реинкарнация (Умка)
4. Моя твоя не понимай (вместе)
5. Расслабенной походкой (Арефьева)
6. Без ноги (Умка)
7. Папироска (вместе)
8. Гомосексуалист (Умка)
9. Подгибаются ноги/Джа пустит трамвай (вместе)
10. Dead Can Dance (вместе)
11. Summertime (вместе)
Текст беседы в прямом эфире с участием:
Ольги Арефьевой,
Умки,
Михаила Трофименко,
Бориса Маркова,
Всеволода Королюка,
Владимира Кожекина,
Павла Пичугина,
Бориса Канунникова,
Алексея Ноздрина (Винкля).
Ведущий и автор программы — Дмитрий Дибров
Дибров: — То, что произойдёт сейчас у нас в эфире, не поддаётся описанию. Этот проект никогда не существовал раньше и не будет существовать после того, как закончится последняя минута нашей с вами сегодняшней встречи. Две абсолютных королевы, работающих в области рок-музыки на московской земле, встречаются в прямом эфире специально для вас, зрителей ночной науки о людях. Итак, перед вами потрясающий, королевский дуэт: Умка и Оля Арефьева. Для того специально, чтобы мы могли бы больше петь и меньше болтать, я вот сейчас свинчу отсюда, и вот на этом троне. будет восседать то Умка, то Оля, потом они вместе будут петь уже в микрофон…
Умка и Ольга: — (смеются) — Восседать…
Дибров: — Восседать. А я буду иногда только, значит, врубаться, если что-нибудь придёт на пейджер. В основном, главное — музыка.
Умка: — Хиппи не работают ночью.
Ольга: — И не репетируют. Мы сегодня не репетировали, как водится, всё будет…
Умка: — Ты, короче, пой, а я пошла…
Ольга: — …будет хаус. Приготовьтесь к этому морально.
Умка: — Только не хаус, а хаос.
[Ольга поёт песню «Се ля ви»]
Ольга: — Это вот группа Ковчег, замечательная, сегодня играет. Прошу любить и жаловать. Мы сейчас сразу сыграем ещё одну песенку под названием… без названия…
[Ольга поёт песню «Кампари»]
Дибров: — Слушай, Ольга, я тебя такой никогда не видел и не слышал. Знаете, вообще-то говоря, каждая из вот дам — и Умка, и Оля Арефьева, в равной степени имеют что-то… джоплинское… вот кто только ждоплиннее, чёрт его разберёт… вот то, что вы сейчас слышали…
Умка: — Да ни одна из нас не имеет…
Дибров: — О, пожалуйста, пожалуйста. Значит, оппонирует Умка.
Умка: — Джоплин — пьяница, во-вторых, лесбиянка и наркоманка. Мы здесь ни при чём.
Дибров: — Говорите ещё раз про лесбиянок — это моя тема. Нет-нет, конечно, это так. Только что Ольга показала… как это делается.
Умка: — Нет, совсем не похоже.
Дибров: — Вот сейчас Умка покажет, как это делается ещё.
Умка: — Я покажу как это делать не надо сейчас.
Дибров: — Итак, королева в восхищении и… Оля садится на пол, отчего-то, а у микрофона — Умка!
Умка: — В общем, начилось-то с чего… что Дибров нас услышал на концерте, когда мы пели вместе…
Дибров: — И, в гроб сходя, благословил.
Умка: — …и говорит: вы — говорит — вместе должны выступить у нас на передаче, — а Оля говорит: мы — говорит — два клоуна: белый и рыжий. Я — говорит — белый клоун, а Умка — рыжий.
Дибров: — (смеётся)
Умка: — Ну вот, и я вот попытаюсь как… ну, как положено, в общем… песня «Реинкарнация» называется.
[Умка поёт песню «Реинкарнация»]
Умка: — Так что утешьтесь, дорогие друзья.
Дибров: — Вот, звонят, говорят: «Дима, кого ты позвал в передачу, это что, твои бывшие жёны?».
Умка: — Ха-ха-ха.
Дибров: — Да хорошо бы… — нет…
Ольга: — Аня, кстати, ты группу не представила…
Дибров: — Да, давайте ка снова попробуем…
Ольга: — «Броневичок»…
Дибров: — Дорогие друзья, на сегодня никто в Москве абсолютно не умеет писать таких песен как Умка, которая только что пела, и Оля Арефьева. Притом самое-то любопытное, когда эти две абсолютных королевы отечественного рока, с московской стороны, начинают петь друг друга — это особенно смешно. Ольга докладывает в Умкины песни грациозности и такой изумительно ностальгии по чему-то настоящему. А Умка наоборот разрывает Ольгины песни, благодушные, и не оставляя ни клочка, ну, в нормальном теле музыки. В общем, короче говоря, вы поняли.
Давайте продолжать… Итак, рокировка гитарами произошла. Умка у нас ушла в тень, теперь Ольга.
Ольга: — Это была группа «Броневичок», только что… и тут же она плавно превратилась в группу «Ковчег», опять же. Т.е. монетка перевернулась с орла на решку, потом с решки на орёл. Вот ещё, как бы, нечто, что нас объединяет, это у нас почему-то группы наполовину слились, и Умка даже их переименовала обе, назвав их: одну — «Бронековчег», а другую — «Ковчевичок»… Которую как — неизвестно.
А вот сейчас да, я действительно спою Анину песню… она написала её про меня, и ну вот хочет чтобы я пела наоборот, раз уж это пою я, но я наоборот совершенно не могу выучить. В общем, всё надо понимать наоборот.
Умка: — Скажи что это песня про тебя, сочинённая мной…
Ольга: — Ну да, эта песня про меня, которую сочинила Умка, и в ней всё надо читать наоборот, т.к. её пою теперь я… про Умку.
[Вместе поют песню «Моя твоя не понимай»]
Дибров: — Вау! Ну, ведите концерт, давайте продолжайте проект теперь самостоятельно.
Умка: — Оля, дальше будешь петь про рыбку…
Ольга: — Хорошо…
Умка: …не перепутай смотри!
Ольга: — … не перепутай, да… Я всё время… Умка написала про рыбку — я пою про птичку. А где надо про птичку, я пою…
Умка: — Про скрипку.
Ольга: — …про скрипку…
Ты тоже мои песни путаешь, так что…
Умка: — Конечно… я их и не пою…
[Ольга поёт песню «Расслабенной походкой»]
Дибров: — Слушайте, значит, сокольническая братва попросила не забыть поздравить девчонок, охотно это делаю: Дорогие дамы поздравляю вас неизвестно с чем, но от сокольнической братвы.
Ольга: — Это большая честь.
Дибров: — Ну чего, поехали дальше.
Ольга: — Давай, Ань, спой чего-нибудь теперь ты — нет?
Умка: — Я? Давай — пожалуйста… (растерянно)
Ольга: — Я? А что ты пришла тогда?.. (смеётся)
(Решают, кто же будет петь)
Дибров: — Тут пока заминочка, у нас здесь есть звоночек. Ало, ало?!
Телезритель: — Алё…
Дибров: — Да-да, пожалуйста, говорите что-нибудь.
Телезритель: — А… что можно сказать?
Дибров: — Что хотите…
Телезритель: — Ну как вот её зовут — девушку, Оля, да?
Дибров: — Ну вот это Ольга Арефьева, а это Умка.
Телезритель: — Классная Умка и Оля.
Дибров: — Ну-ну…
Телезритель: — Так даже… чего-то растерялся я немножко.
Дибров: — Ох, вы! Вот так-то. Представляете теперь? Не волнуйтесь, все теряются, когда слышат этот дуэт.
Телезритель: — Почему у нашей Олечки такие грустные глазки?
Дибров: — Оля, почему у тебя глаза такие грустные?
Ольга: — У меня? Ну я же грустный клоун. Я Пьеро, а Аня — Арлекин. У неё глаза весёлые. Она сегодня на этой должности.
Дибров: — Это такой проект, который идёт сейчас так медленно, разгоняется, и в конце… вот сейчас будет последняя песня первого отделения. Затем через 15 минут мы войдём в такие империи, вы не представляете, что эта пара делает вдвоём. Спасибо вам за внимание. Прошу. Итак, последняя песня и мы встречаемся с вами через 15 минут.
Умка: — Вот эта песня про рыбку моя, она очень-очень старая и… меня так достало, что все просят её всё время спеть, что мы однажды решили её петь таким образом…
[Умка (кривляясь) начинает петь: «Расслабенной походкой»]
Умка: — Ну там на этих же аккордах есть другая песня, которую мы сейчас споём… Поехали про ногу.
Ольга: — Ты расскажи, как ты написала, мне очень нравится.
Умка: — Что?
Ольга: — Давай тогда я расскажу… (смеётся)
Умка: — «Без ноги» как я написала?
Ольга: — «Без ноги», да. Аня вот сломала ногу, да…
Умка: — Какая нога?! Я сломала один мизинец на одной ноге. Мне загипсовали ногу до колена. Я неделю ходила в костылях…
Ольга: — …и написала песню.
Умка: — Поехали.
[Умка поёт песню «Без ноги»]
Дибров: — Здравствуйте. 232-0000, для Диброва. Я так мало читаю этих сообщений специально затем, чтобы не отбирать время у Умки и Оли Арефьевой! Сегодня в прямом эфире эти две легендарные фигуры, персоны отечественного рока соединились впервые на телевидении, и это большая честь для нашей программы, что мы служим скромным полигоном для этого Королевского дуэта. На мой взгляд в Москве сегодня никто не пишет песен (из дам), не пишет песен лучше гармоничней, органичней,
Умка: — А ричём тут дамы вообще… (возмущённо)
Дибров: — …роковее, блюзовее, чем эти две… гениальных головы.
(читает сообщения с пейджера) «Даже свет возможен во тьме. Спасибо. Андрей.», «Телезрителю полюбились незатейливые садистские образы, созданные автором. Телезритель и сам как-то раз приобрёл себе 13 переломов единовременно. Телезритель выражает автору свою искреннюю благодарность» — Это, видимо, Умке. «Да и вообще просто диву даёшься, как творчество Умки преломляется Олей, как только она грациозно выводит незатейливые Умкины мелодии…
Ольга: — незатейливо садистские… (смеётся)
Дибров: — «…и как, наоборот, Умка взрывает ольгины песни, как только берётся за гитару.»
Тут у нас ещё Мистер Инкогнито пригласил «Кувыркаться в своей сауне…»
Умка: -Это тот самый, который не мог никак с этими…
Дибров: — Да, и 600-й мерс гарантирует
Умка: — …а, у него свои проблемы.
Дибров: — Дорогие друзья, дело в том, что эти люди так далеки от 600-х мерсов и саун, как только далеки они от фонограммной музыки, блеска неоновых джунглей…
Умка: — К сожалению, к сожалению… большому
Ольга: — Правда? (смеётся)
Дибров: — …так что кувыркайтесь там сами. Хотя, спасибо за приглашение.
(Ольга анонсирует ближайшие совместные концерты)
Дибров: — (читает пейджер) «Умка, я тебя люблю, твой Д. — Гнесинское музыкальное училище. — Могут ли девушки спеть любой классический романс?».
Вот сейчас-то…
Умка: — (перебивая) Сейчас мы споём!
Дибров: — …романс и будет!.. Спасибо за внимание…
Умка: — Сейчас мы споём песню, которой нас научил Женя Чичерин из Перми, из группы «Хмели-Сунели»…
Ольга: — А её привезли из Перми…
Умка: — Её привезли даже севернее Северного Урала. Она такая настоящая народная фольклорная песня. Мы, конечно, тут вот, с одесскими образами… в общем, хорошая песня. Сейчас мы её споём.
[Вместе поют песню «Папироска»]
Умка: — Это привет ещё всем, кто был с нами на Rainbow, потому что эта такая… обще-рейнбушная песня. Так. А что мы будем сейчас петь?
(Решают, что будут петь дальше)
Дибров: — (читает пейджер) «Если — говорит — девушки не споют «Summertime» — я разобью телевизор» — Не бейте! — Summertime на закуску.
Умка: — Споём, всё споём.
Дибров: — Это… вы знаете материал — это фантастика, так что ждите Summertime, но… в прочем, продолжаем разговор.
Умка: — Тут одна очень старая песня, которая написана известным ныне человеком. Я не буду его называть, но я сразу отвечу, что таким, как поётся в песне, он не был. А просто написана песня из вредности и мстительности… Ну вот.
[Умка поёт песню «Гомосексуалист»]
Дибров: — Давайте пока у нас гитарные передряги послушаем ещё чей-то голос. Ало! Ало?! Ну говорите, пожалуйста. Да-да, здравствуйте. Ну прошу вас! Да, ну что-то тишина, ладно…
Телезритель: — Алё. Дмитрий. В принципе, мне хотелось бы совместно, как это ни странно, поговорить с Вами, а не с вашими гостьями… (далее выражает глубокую благодарность)
Дибров: — Большое Вам спасибо, это очень любезно.
Прошу… (обращается к музыкантам)
[Ольга поёт песню «Подгибаются ноги»]
(Предыдущая песня с лёгкой руки Умки плавно перетекает в «Джа пустит трамвай»)
Дибров: — Умка! Ольга Арефьева!
Умка: — Тут почти все на сцене. А вот ты, кстати, иди сюда. Я хочу рассказать с кем мы, собственно, играем: Паша Пичугин играет на клавишах, группа «Броневичок». Миша Трофименко играет на гитаре в группе «Ковчег», а в группе «Броневичок» он играет на басу. А Боря играет на барабанах и там и сям. Боря Марков. Винкль играет на сломанном этом бубне, вот. Сева Королюк игрант на басу в группе «Ковчег». Вовка Кожекин играет на гармошке, а Боря Канунников там играет на гитаре, вот. (смеётся) Ну, и, собственно, такой «Бронековчег». Потому что надо же, чтобы страна знала своих героев. Я хочу сказать.
Ольга: — Ты совершенно права.
Умка: — Чего будем играть?
Дибров: — Товарищ Арефьева, вы почему отлыниваете от совместного пения? (про «Джа пустит трамвай»)
Ольга: — Потому что Аня объяснила, что в нашей стране растаманская культура основана на культе трезвости. Я перестала петь эту песню, чтобы меня неправильно не понимали некоторые люди. Вот Аня её поёт.
Умка: — Давай «Dead can dance» играть, а я буду с тобой петь.
Ольга: — А давай «Девочку с бородой» споём?
Умка: — Как?
Ольга: — «Девочку с бородой»
Умка: — Да ну её, потом споём.
Дибров: — Ну что?..
Умка: — Олина песня будет исполняться
[Вместе поют песню «Dead Can Dance»]
Дибров: — Я должен с прискорбием констатировать, что космический, космический дуэт, проект, посвящённый дуэту двух некоронованных королев отечественного московского рока…
Ольга: — А иными словами — кошачий концерт.
Дибров: — …Умки и Ольги Арефьевой, к сожалению, подходит к концу, и у нас осталось буквально пять минут и этого вполне хватит…
Ольга: — А вот «Summertime»…
Дибров: — …чтобы спеть «Summertime»
Умка: — Я хочу сказать, что эта песня не имеет отношения к названию группы «Dead can dance». В своё время Оля меня из мёртвых вытащила.
Ольга: — А потом ты меня, да? (смеётся)
Умка: — Мы как-то приложили ручку, чтобы её повытаскивать. Из мёртвых, в том смысле, что когда петь человек перестаёт, то его как бы уже и нет
Дибров: — Слушайте, я должен выполнить приятную процедуру (дарит Умке и Ольге по роскошному букету цветов)
Умка: — Смотри, что с нами будет сейчас.
Ольга: — Дима, ты нас балуешь.
Дибров: — Ах! Большое вам спасибо за наш сегодняшний с вами опыт. Я убеждён, что зритель почувствовал этот, как здесь пишут: «Кон… концентрация кайфа доходит до степени опасной». Ну, слава Богу. Таким образом, дорогие друзья, спасибо, что смотрели нас. Если кто-нибудь записывал этот уникальный проект, я вас поздравляю с этим удачным приобретением. Со временем, когда Умка и Ольга войдут в пантеон отечественного рока, вы будете вспоминать этот первый опыт в нашей скромной программе «Антропология», значит…
Ольга: По-моему, наоборот, записывать это бесполезно абсолютно, потому что это всё спонтанно.
Дибров: Мы с вами встречаемся завтра, а я вас оставляю один на один с Олей и Умкой, а сейчас будет по-тря-са-ющая «Summertime». А мы с вами встречаемся завтра. Всего вам наилучшего.
[Вместе поют песню «Summertime»]