Слушая madame Арефьеву…
Автору очередной раз не посчастливилось. Уж сколько раз он зарекался изучать творчество творческих барышень — и вот Вам опять здрасте. Плодовитая Ольга Викторовна Арефьева мучила автора своим эстрадно-гнесинским голосом больше сотни раз в виде целой обоймы всеразличных «Ковчегов», которых певица за свои неполные сорок лет успела сменить уже штук, наверное, пять. Что само по себе достаточно странно, ибо, кажется, всякому ясно, что коли уж пришла охота один музыкальный стиль сменить на другой, то можно ограничиться, собственно, сменой музыкального направления, не меняя при этом музыкантов. Ольга же Викторовна действует иначе, с размахом, так сказать. Автор просто млеет от этой ее, очень женственной такой привычки. Правильно, Ольга Викторовна, так их, матушка: наскучил «Ковчег — блюз», так и катись он ко всем чертям, да здравствует «Ковчег — регги». Уверен, что если Ольга Викторовна со свойственным ей постоянством этак вот продолжит, то, ко всеобщей нашей радости, не за горами новые проекты и группы, такие как «Ковчег — джаз», «Ковчег — танго», «Ковчег — музыка советских композиторов» или даже «Ковчег — Пётр Ильич Чайковский», «Ковчег для скрипки с оркестром», а с годами, быть может, мы будем свидетелями рождения группы «Ковчег — фуга ре-минор».
Но, несмотря на такую завидную регулярность смен музыкальных направлений и творческих коллективов, творчество Ольги Викторовны оставляет впечатление удивительной целостности, такой целостности, что даже кажется порой, что Ольга Викторовна затянула какую-то одну чертовски длинную и малопонятную песню. Так, знаете, порознь слова всё вроде наши: «любовь», «бровь», «трусы», «колбасы»; а все вместе — белиберда какая-то, ахинея, если угодно. Я бы даже сказал: чепуха. Автор таких людей и в жизни встречал — вот он говорит о чем-то, жестикулирует, спрашивает: «ведь так?», Вы ему отвечаете, что, мол, да и вправду так, а сами не понимаете совсем, что так, что ни так… У нее и видеоклипы такие — вот она вроде идет куда-то, а тут вот, кажется, легла… нет, обратно идет… а вот — качается на какой-то непонятной штуковине, а вот уже и пляшет… Причем везде одинаково пляшет, этак, знаете, затейливо как-то; так пляшет, точно отродясь не плясала и даже не видела как это делается, точно с Луны упала, а ей кто-то вдруг плясать повелел, и вот Вам результат: что она, что приглашенные ею какие-то девочки-балерины — все затейливо гнуться этак по-лебяжьи и руками перебирают как Шамаханская царица. Шут его знает, быть может свой неизгладимый след оставила аэробика, которой Ольга Викторовна занималась во дни первой юности…
Сама певица обладает общей худобой и длинным туловищем, что позволяет ей очень занятно изгибаться, затянувшись в длинное платье, тут не поспоришь — эффектно, и очень может быть, что пой Ольга Викторовна песни исключительно про змей, и гофрированные шланги — то подобная сценография была бы более чем уместна, но тем у нее много, а сценография одна. И во всех своих клипах музыкантша вроде как, как бы сказать… любуется собою что ли, такой у ней вид, точно она хвастается, вот-де: я-то могу расставить ноги на две ширины плеч, я-то могу заплести такие косички, я-то могу таким-вот манером улыбаться (чертовски, кажется, обольстительно). И еще одно недоумение. У автора отчего-то сложилось такое впечатление, что все, кто снимается в клипах Арефьевой — это либо ее родственники, приехавшие из Свердловской области, либо близкие друзья (не важно откуда приехавшие). Бог его знает почему так, другие клипы не оставляют такого впечатления, а с О. В. Арефьевой такая вот песня. Оставим за скобками те нередкие «фошлаги», какими Ольга Викторовна перемежает порой свои сердобольные тексты, равно как и общую хиппозную, несколько старорежимную манеру подачи материала. Это все можно списать на авторский субъективизм и личное его непонимание здоровой на самом деле эстетики матерящихся женщин-тонких-стебельков.
А в целом отдохнул неплохо. Только нудно.