Вернулся из «Точки», с концерта Ольги Арефьевой.
Ни на что не похожие ощущения. Первым в списке эпитетов идет слово «ахуенно», но его нельзя здесь писать — расфрендят на фиг, поэтому скажу просто: заебись.
Удалось, например, отследить, как меняется мое состояние в течение двухчасовой музтерапии. Как постепенно уходят мысли. Как раскрывается тело. Как оно начинает двигаться — не потому, что я решил не стоять камнем, наподобие соседей, не по умственному велению — а само, само по себе, искренне и свободно, когда даже не замечаешь — а вдруг неожиданно ловишь себя на том, что танцуешь, прыгаешь или изо всех сил бьешь себя ладошами в ладоши.
Как звуковые волны проходят насквозь, даже не проходят — они просто живут внутри тебя, бьются, пульсируют (пруцца!), и их вибрации — это твои вибрации, ты на время становишься ими, а они тобой, причем тебе не хочется заткнуть уши и свалить в Самое Тихое Место На Земле; с людьми вокруг творится то же самое, и все вместе мы — Музыка.
Забавно: рядом со мной все два часа стоял неподвижный дядька с лицом серийного убийцы. Я все ждал, когда он начнет мочить из двустволки прожектора и зазевавшуюся публику или достанет тесак и погонится за самой визгливой девушкой в зале — а он ничего: стоит себе, среди всех этих басов, этой бочки, от которой распирает грудную клетку и яйца гудят так, что коленями их прижимаешь; этой рэгги-эйфории, этих крыльев, плясок, флагов, светопятен… А потом он улыбнулся. В самом конце, когда со сцены кидали штучки с ленточками. И я понял: хорошее «кино» мне сегодня показали. С хэппиэндом, реальным, не выдуманным.