А я пою с котами…
Сходила на Ольгу Арефьеву в ЦДХ (24.10.14) – вечер был посвящен выходу ее новой книги «Иноходец» с детскими стихами и иллюстрациями автора. Сборник без преувеличения горячий – прибыл из издательства прямо в день концерта. На вид увесистый (полукилограммовый), но при этом элегантный, приятный подушечкам пальцев и глазам, кирпичик. Очень достойное издание и, думаю, его ждет такая же достойная судьба. Явная склонность Ольги всё и вся контролировать в данном случае оказалась полезной, поскольку печатный продукт – дело рук многих людей и без накладок обычно не обходится…
Соответственно, для выступления были выбраны песни, которые в виде стихов попали в сборник. Но вначале прозвучал длинный монолог Ольги (даже не подозревала, что она может так долго говорить), основная мысль которого: детские стихи эти вовсе не детские. То есть они может и детские, но скорее не для детей, а для взрослых. Просто они такими родились – по форме, но не по сути. В таком обличье решил явиться миру внутренний ребенок автора.
То, что лучшие произведения для детей – вне возраста, для меня непреложный факт, особенно очевидный в последние два года, когда детская литература стала моей основной профессией. Хармс и Рената Муха – только для детей? А Милн с Винни-Пухом или муми-тролли Туве Янссон? Да, дети их обожают, но каждый последующий возраст приоткрывает новые смысловые пласты. Единственное уточнение – это справедливо для действительно хорошей литературы. Там же где есть только лиса и зайчик, и через 30 лет прочтения останутся лиса и зайчик. (Но это не про арефьевских щенка или маленького мяу).
Так что концерт был необычным, с поэтическим уклоном. Во втором отделении Ольга читала стихи из сборника (подглядывая, а может, просто хотелось подержать в руках «младенца»). Почти не было привычного театра, переодеваний, ярких пятен на сцене. Группа, музыка, стихи. Как раз то, что я больше всего люблю. Не могу сказать, что мне не нравится лицедейство, – нравится, но оно забирает внимание, неизбежно крадя что-то важное.
Тем не менее присутствовало много веселого, непринужденного, циркового – все-таки детство предполагает естественность.
Лена Калагина в новом сидячем положении – перкуссия, голос – была неподражаема. Она напоминала скрипачку или альтистку симфонического оркестра, строгую, с изредка набегающей слабой улыбкой от удачной шутки дирижера. (Со второго ряда я с удовольствием наблюдала все извивы мимики.)
А вообще концерты Ольги бывают удивительно хороши, если удается, что называется, «попасть в тон». Но для этого мне нужно готовиться. Как? Расскажу:)
У меня нет личного аккаунта на фйсбуке, но с рабочего некоторое количество людей я там читаю, и Ольгу в том числе. Но как только билет куплен, за пару недель до концерта, прекращаю это делать.
Я очень люблю ее длинные посты, пространные размышления, обдуманные тексты, чего нельзя сказать о ежедневном многоречии и общем фоне ее виртуального пространства, который до революции обозначили бы словом «жовиальный».
Почему и для чего оно такое – мне абсолютно неинтересно. Но чувствую, что эта словесная шелуха влияет на мое отношение к автору. Также на мое отношение влияют, помимо моей воли, и ее «корреспонденты» и поклонники. Буквально на днях один мэн, прочитав у меня отзыв на концерт ОА и решив, видимо, пробежаться по журналу, написал возмущенно и агрессивно, мол, как можно любить Арефьеву и поддерживать Украину, участвуя в Марше мира? Я вначале офонарела – какая связь, потом поняла, что не так это заявление и абсурдно.
И вот этого всего я знать не хочу.
Запомнилось, как в «Живых лицах» Зинаида Гиппиус писала о Блоке, что за 20 лет их «лунной» дружбы ей почти ничего не было известно о внешних событиях его жизни, куда более важным казалось их отражение – в его душе и поэзии.
В общем, я за дистанцию и отстраненность. И когда удается избавиться от чужих мнений, в том числе и самой Ольги о себе и текущем моменте, и настроиться на чистое беспримесное восприятие артиста – того, что он вот прямо сейчас делает на сцене, тогда случается резонанс. Понятно, что это восприятие крайне субъективное, артист иной, мощнее и шире, и ты вытягиваешь его малую часть, но зато оно твое и оно честное.
И тогда получаешь удовольствие не только от вида приятного человека, с которым вчера смеялся над сомнительным анекдотом, но и от чего-то еще – большого и сложного, что и ты сам заслужил.
У меня в этот раз получилось.